Есть у меня Товарисч, который мнит себя Гениальным Художником...
Да-да, ни больше, блядь и ни меньше...
Именно ГЕНИАЛЬНЫМ!!!
Зовут его Вадим, но он утверждает, что это всего лишь Досадное Недоразумение, что в документы, вкралась АпИчЯтка и на самом деле, зовут его Борислав...
Борислав неугомонен в своих творческих планах, он кипит идеями и уверен, что в Мире, давным давно созрел против него заговор...
Ещё он уверен, что Малевич всё ещё жив и теперь, находясь в заточении, в подземных бункерах Кремля, работает над новым шедевром "Белый Квадрат", но работа идёт плохо, Муза от Малевича, постоянно бегает блядовать к Путину и у Малевича всё время странным образом, вместо "Белого Квадрата", выходит Звезда Давида, причём жОлтая, хотя рисует он зелёной, так как вся остальная краска, ушла на революционные плакаты...
По вечерам, да и по дням тоже, Борислав пьёт водку и молча курит у пустого мольберта...
На все вопросы к нему, Борислав неопределённо мычит, чешет Жопу и делает странные пассы руками...
По моему единственное, что у него действительно Гениально получается, так это Чесать Жопу...
Чесать он ЕЁ может часами, в разных позах, с различной интенсивностью и силой нажатия...
При этом, он умудряеться совершать массу всевозможных дел...
Разговаривать по телефону, мыть голову, пердеть, ковырять в носу, рассматривать козявку, заниматься любовью и даже гулять с собакой по кличке Тюбик...
Когда у Вадима - Борислава кончаются деньги на водку, он начинает ТВОРИТЬ...
В такие моменты, его лучше не трогать, потому что помимо Пассов Руками И Чесания Жопы, он начинает ругаться матом и кидаться красками...
Творит Борислав долго...
Сутками...
Потом он рвёт холсты, выкидывает краски в окно и заняв у соседей денег, опять пьёт водку сидя у сломанного мольберта, терзает Жопу и плачет...

- Ну, ё, блин! Совсем уже охренели! Ну-ка, кыш отсюда! – Петрович зло посмотрел на обнаглевшую крысу, достал из пепельницы окурок, сантиметра на три, прикурил и, кряхтя выбрался из-за скрипящего стола. Маленький кабинетик, в котором хозяйничал Петрович, кроме стола содержал в себе еще три свежепокрашенные табуретки, одна для директора и две для редких посетителей, тумбочку и массивный несгораемый шкаф, навевавший мысли о том, что интерьер кабинета не обновлялся уже лет шестьдесят.
Покопавшись в карманах, Петрович достал огромный ключ, повернул его в скважине замка, погрузил в темное чрево шкафа руки и оттуда донеслось греющее душу бульканье. Налив пятидесяточку, Петрович подцепил прямо пальцами шпротину из банки, стоявшей там же в шкафу и, мощно выдохнув, резким движением поднес рюмку ко рту…
- Петрович, бля, капни мне грамм сто, я те щас офигенную новость расскажу, - дверь в кабинет распахнулась и, следом, за голосом, в тесный кабинетик протиснулся главный бухгалтер завода безалкогольных напитков, он же по совместительству сторож, - давай-давай, не жмоться, не пожалеешь.