Мне 28 лет. Я алкоголик. Проклятие нашего святого семейства, паршивая овца, иуда и каин. Семейство наше, небольшое, еще недавно представляло собой троицу: папа-мама-я. Правда, пару недель назад мы понесли естественную убыль – умер папан. Виктор Сергеевич Дудкин, 55 лет, временно безработный. Бог-отец.
Его разбил инсульт. Я ему сто раз говорил, что надо следить за давлением, не волноваться по пустякам и не кидаться на меня с кулаками, если избить все равно не можешь. От этого только губы синеют и в глазах все плывет. Так что, самого потом надо ловить и укладывать на диван. Думаю, беда его была в том, что он не пил, то есть не был таким, алкашом, вроде меня. Разумеется, он выпивал по праздникам за общим парадным столом рюмки три. Но потом у него начинало темнеть в глазах, и все - на диван. Остальной запас доставался мне. При гостях-то наше семейство делало натужный вид, что все у нас распрекрасно и что Денис, то есть я, вполне здравый член общества. А здравого члена общества за рукав не хватают, когда он наливает себе вне очереди.
Конечно, со всех сторон мне его стенокардия была на руку. И должно быть, не так уж не правы оставшиеся в живых Дудкины, когда считают меня непосредственной и прямой причиной его инсульта. Хотя, я папана по-своему любил, даже с его синими губами и судорожно стиснутыми кулачками, когда он орал, что меня надо закопать или утопить как щенка. Мне иногда кажется, что только я-то его и любил на самом деле.

30 марта 2005 года

Дед шел-шел по площади Трех Вокзалов, да и упал. Только что ковылял с палкой, на ларьки с пивом да барахлом косился, а тут бац! - лежит. Рукой в серой варежке по асфальту колотит.

Мимо народ снует оживленно так. Четверг, центр города, семь вечера. Кто домой, кто по бабам, кто на работу во вторую смену. И дед у них под ногами валяется. В самом пешеходном месте брякнуться умудрился - аккурат на пути от метро к подземному переходу. Что характерно, никто его не пинает и не матюкает даже.
Перешагивают аккуратно и дальше идут. И правильно: лежит дед - и пусть себе. Где валяться - это в нашей свободной стране его, дедово, личное дело. Не мешает особо, клюку свою под ноги никому не сует; имеет право. Хорошие, в общем, нынче люди пошли. И старость вон уважают.

А я все-таки подойти решил. Вдруг неудобно ему или еще какая напасть мелкая. Ведь без перехода абсолютно лег. Говорю же, шел-шел и бац! - уже в партере. И подвывает тихонечко. Ну, думаю, точно неудобно. Подошел.

Дед, спрашиваю, тебе удобно тут лежать? Может, на другой бок тебе перевернуться помочь или газетку "Комсомольская правда" подстелить? Не май месяц пока, чтоб без газетки на асфальте релаксировать. Март пока еще. У меня вот и номерок читанный в кармане, не жалко хорошему человеку. А он не отвечает. Только рукавицей скребет по асфальту и скулит в четверть голоса.

И тут до меня доходит, что дед не совсем из тех, кто у Трех вокзалов лежа на асфальте отдыхает. Одет в чистое; старое, но чистое и не рваное. На свитере под ватником расстегнутым Отечественная Война второй степени. И ни мочой, ни перегаром от него не тащит.

Э, говорю, деда, да ты ведь не лежишь, а упал вовсе даже. Беру его под мышки - мама дорогая, тяжеленный какой - и к стене Ленинградки волоку. Нормально нести сил не хватает: дохлый я. Но волоку.

Доволок, прислонил, снова спрашиваю - что, мол, стряслось у тебя? Врача тебе, мента или просто давай домой тебе позвоним. Дед не отвечает: на ноги свои головой махнул только - в них, мол, подлых, вся проблема - и давай дальше стонать. Ну что тут будешь делать?

Набрал ноль три, повезло: ответили с первого раза. Тетка какая-то на том конце представляется: четырнадцатая. Хорошо хоть не сорок четвертая. И голос как у гардеробщицы. Так, мол, и так, начинаю. Пожилой мужчина, с ногами плохо. Диктуйте адрес, позволяет она мне. Ленинградский вокзал. Добавляю: центральный вход. Вы, уточняет Четырнадцатая, молодой человек - что, дебил? Тут Скорая помощь, серьезное заведение, государственное даже, а вы со своими шутками идиотскими. И трубку бросила.

Позвонил еще разок. Эффект тот же. Только гардеробщица на этот раз не четырнадцатая, а двадцать пятая, и я не дебил, а придурок просто. Говорю деду: ты сиди тут, никуда не ползай, а я пока мента найду. И пошел в здание Ленинградки.

Мент сразу почти нашелся. Стоит с важным видом, пятаки в щель автомата бросает. Бдит, надежа. И только я подошел, как у него десятикратная комбинация сработала. Он радостный, железо из поддона выгребает. Вот, думаю, удачный момент для начала разговора. Поздравляю с выигрышем, говорю, товарищ сержант. И сразу без
перехода: а не могли бы вы мне помочь?

Работаю кассиром в кинотеатре. Вот несколько примеров гостей, которые реально задолбали:

— Какие у вас ближайшие сеансы?
— 17:05 — «Красавчик-2». 17:15 — «Утомлённые солнцем-2».
— (внимательно выслушав) Угу. А во сколько?

* * *

Согласовав время сеанса и фильм, предлагаю:

— В зале всего восемь рядов, шестой по центру вас устроит?
— А всего сколько рядов?
— (со вздохом) Всего восемь.
— А седьмой есть?
— Седьмой ряд по центру есть.
— Угу, а последний?
— Последний ряд восьмой, там диванчики. Места будут ближе к центру.
— Понятно. Диванчики не надо. А шестой ряд есть?

Завтра будет два года с тех пор, как умер Коля. Скорее всего, я его знала с самого рождения, но в моей памяти он присутствует с моих семи лет - в тот день я здорово поругалась с подружками во дворе, и, надавав и наполучав тумаков, я, зареванная, побежала домой. Самое обидное, что меня оставили без медвежонка, - его даже не отняли, просто выбросили в лужу, пока мутозили друг-друга. Коля сидел на стульчике перед подъездом, и улыбался. Я бы пробежала мимо, но он прогугукал мне и распахнул руки. Я остановилась, а Коля пошарил в одной из своих авосек и достал какого-то пластмассового зайца, и все так же улыбаясь, мне его вручил, и прогугукал, что его зовут Коля, и спросил мое имя.
С тех пор я его и помню. Он всегда сидел у нас во дворе. Он очень любил солнышко и детишек, и здорово не любил дождь и милицию. Я росла, а Коля все так же сидел на стульчике во дворе, и помогал дворникам, сначала - дяде Грише, потом, когда дядя Гриша переехал,-какому-то парню, по-моему, он был из Татарстана, потом - таджику. И все так же радовался солнышку и детишкам, и все так же расстраивался из-за дождя и милиции.
Я вышла замуж в двадцать, и очень быстро родила ребенка. Мы, - то есть я, муж и сынишка жили в моей квартире, а Коля все также сидел во дворе, радуясь солнышку. Когда мне исполнилось 27, у меня, как это обычно бывает, случилась тяжелая полоса. Муж стал пить, и параллельно увлекся другой, дал понять, что со мной жить дальше не будет. Это была череда скандалов и истерик, большей частью с моей стороны.

Время от времени мне по домашнему телефону звонят вежливые женщины и просят Зинаиду Васильевну. Я вежливо отвечаю, что они ошиблись номером и Зинаида Васильевна тут не проживает. Женщины уточняют номер. - Да, - отвечаю я, это мой номер, совершенно верно. Но Зинаиды Васильевны тут нет. - Очень странно, - удивляются звонящие, - всегда она тут была. Я часто ей звоню.

Но этого быть не может, потому что ни раньше, ни даже много лет назад никакая Зинаида Васильевна тут не проживала. Квартиру я купила пять лет назад, когда еще человек мог себе позволить купить в Москве квартиру, и была она коммунальной, и жило в ней множество народу, в том числе даже некая Флорида Михайловна, но Зинаиды Васильевны тут не было.

Если бы звонила одна и та же женщина, то можно было бы подумать - например, - что у нее не все в порядке с головой, но нет, это звонят разные, и даже как-то звонил мужчина.

Любите, девушки, админов,
Любите, девушки, скорей!
Админ - не глупая скотина,
Админ - не овощ-сельдерей.
Админ вам подмигнет тихонько,
Админ протянет проводок -
По проводам легко и звонко
Уже бежит любовный ток.
У монитора бутерброды
Лежат надкусанной горой…
Для благоденствия народа
Админ готов на все. Порой.

Все слышали про то что цыганки обманывают людей. Предлагают погадать, избавить от порчи. И всего-то ничего нужно чтобы жизнь спасти - сумму денег в платок завернуть. Естесственно чем больше тем эффективнее защита. А потом деньги исчезаю мистическим образом в известном направлении - в кармане гадалки.

Кажется что никто не поведется на такой простой развод. Но тут уже в силу вступает так назваемое Нейро Лингвистическое Программирование. Цыганка много и правильно говорит, тем самым затуманивая сознание. Есть способ не попасться на удочку. Не просто слушать развесив уши, а неожиданно задавать дурацкие вопросы, тем самым сбивая мошенницу с накатанного плана. Теряются они сразу! Послушал я этот совет, и запомнил. Шел не так давно мимо Финляндского вокзала, весь в свои мысли погруженный. А тут сбоку выскочила цыганка замызганная и как давай без остановки тараторить:
- Вай, милый, дай сигарету, а я тебе правду всю про тебя скажу. Как звать, как жить, как врагов отвадить и друзей прибавить. Все расскажу ничего не утаю:.
Абсолютно не думая достал пачку, протянул сигарету. А она продолжает:
- Вижу что живешь плохо, но станет лучше, если меня слушать будешь. Будет достаток и любовь, будет карьера и уважение:
Безостановочный поток слов даже немного завораживал. Честно! Пока не прозвучала <кодовая> фраза:
- Ты денюжку возьми, в платок положи, я погадаю, поколдую, и все будет как хочешь. Ты добрый, честный. Сигарет не жалеешь. И судьба для тебя жалеть не будет.
Тут-то я и включился. Ах ты ж сволочь, думаю! Будет тебе платочек с баблом! Делаю страшные глаза, набычиваюсь весь, к ее лицу нагибаюсь и говорю (только не смеяться):

Ева пришла к Богу и говорит:

- Господь, у меня проблема!

- Какая проблема, Ева?

- Господь, я знаю, что сотворена тобою и дан мне этот прекрасный сад, все эти чудесные животные и эта уморительная змея, но я всё равно несчастна.

- Почему, Ева? – спросил голос свыше.

- Господи, я так одинока и мне до смерти надоели яблоки.

- Хорошо, Ева, в таком случае у меня есть решение. Я сотворю тебе мужчину.

- Что такое мужчина, Господь?

Толстый мужчина в натянутой по самые уши лыжной шапке шел по слабо освещенной улице. Он нес небольшой, но увесистый кейс, постоянно перекладывая его из руки в руку и пытаясь согреть дыханием закоченевшие пальцы. Мужчина мечтал о горячем ужине, рюмке коньяка и исходящей паром ванне.
Откуда-то повеяло вкусным запахом готовящейся еды. Мужчина невольно замедлил шаг, принюхиваясь, и в этот момент из темного переулка шагах в пятидесяти перед ним на улицу вышла девушка в длинном белом одеянии. Быстрыми шагами она двинулась ему навстречу. "С ума сошла", - подумал мужчина, оглядев ее легкое платье, невольно поежился и поглубже засунул свободную руку в карман. Но по виду девушки нельзя было сказать, чтобы она мерзла. Напротив, от нее веяло чем-то таким теплым, домашним и... соблазнительным. Какое декольте...

- Не страшно ли такой симпатичной девушке гулять одной так поздно, - игриво сказал мужчина, когда девушка приблизилась. Он с пьянящим чувством собственной безнаказанности прошелся взглядом по аппетитным молодым формам, которые так четко обрисовывало облегающее платье. Девушка поймала его взгляд, и он улыбнулся, обнажив ровный ряд недавно обработанных стоматологом зубов.
- А, - сказала девушка, и ее лицо осветилось улыбкой внезапного облегчения, - вас-то мне и надо.

- ... Хорошо... праздник .... наливай, что ли...
- А чё празднуем та?
- Это... вроде, избавление от польского ига...
- Так поляки, чё, татарами раньше были?
- Ну, точно не скажу. Но хотели данью обложить.
- Ты смотри... гады какие!
- Ну и пошли, значит, на Москву. А куда двигаться - не знали. Так они одного деда подписали, чтоб он их подвез.
- Ой, погоди, эт я помню, деда Мазепой звали, кажется.
- Вроде того.
- А на чем подвез-то?
- Ну не на грузовике же. На лодке.
- Какая лодка? Ты чё? Зима же, сугробы... Как бы они на лыжах в лодку забрались?
- Значит не на лодке, значит, так повел. По льду.
- По льду?
- Ага... А лед кааак проломился, и все поляки потонули. Только некоторые чудом спаслись. Поэтому озеро, где они потонули, назвали Чудским.