Через несколько лет спокойной семейной жизни супруг внезапно сильно изменился. У тебя появились смутные подозрения в наличии соперницы. Необходимо срочно что-то предпринимать, но ты совершенно не представляешь, что нужно делать в этом случае. Главное – не вздумай терзать его вопросами, орать: «Ты погубил мою молодость!», делить диван и собирать ему чемодан. Потому что, и в самом деле, смоется. В лучшем случае вернётся с повинной через год, и придётся принять, потому что прилипнет, как банный лист, умоляя о прощении. В худшем – не вернётся вообще! Что же делать?

Для начала условимся, что, если:

1) Муж приходит домой далеко за полночь, слегка пьян, и от него пахнет духами – у него было собрание. И только.
2) Он заявляет, что ты толстая (худая), глупая (слишком умная), транжира (жадина), - он переработал, и у него нервный срыв.
3) Ночью называет тебя Нюшей, Ксюшей или Глафирой Ивановной – на почве нервного срыва у него плохой сон, а Ксюши, Нюши и Глафиры Ивановны – сотрудницы, пашущие вместе с ним в поте лица.
4) Он тупо смотрит в телевизор, когда ты демонстрируешь ему новое бельё – значит, идёт познавательная передача, очень необходимая ему для работы, и демонстрация сейчас не к месту.

В Париже, в выставочном центре «Эспас Карден» можно встретить прямого наследника Луи Филиппа - Анри Орлеанского, графа Парижского. Он инога позирует фотографам на фоне своих работ, как утверждают критики, Анри – очень тонкий художник, ему особенно удаются пейзажи.

Еще одним излюбленным занятием потомков монархов является сочинительство. Постоянно упоминается в разделах литературной критики принц Фейсал Бей, наследник короля Туниса. Правда, ему еще далеко до бурного литературного успеха внука греческого монарха Георга I, который сегодня является одним из самых высокооплачиваемых беллетристов в Европе. Его псевдоним Мишель де Грес.

Греческий король в изгнании – живущий в Великобритании Константин II - юрист по образованию, пиарщик по профессии и профессиональный спортсмен.

Дети свергнутого шаха Ирана Мохаммеда Пехлеви являются интеллектуалами-гуманитариями. Наследный принц закончил Военно-воздушную академию США и Калифорнийский университет, дочь Лейла - литератор и филолог, пишет статьи, книги, устраивает выставки своих фоторабот.

Нам тогда в магазин на реализацию первый раз привезли клей супермомент, он был ещё в диковинку, и продавцы-мужики на досуге развлекались тем, что пытались склеить несклеиваемое и оторвать уже приклеенное. Клеили пальцы к ушам, сменную обувь товарищей к полу, ведро уборщицы к потолку, ... Вообщем, в результате попортили массу хороших и нужных вещей.
Как-то в один из таких приступов экспериментального зуда они стояли возле прилавка, и рассуждали, можно ли этим клеем надёжно приклеить металл к неметаллу. Кто-то недолго думая достал из кармана металлический рубль, капнул клея, и прижал рубль к прилавку. Через пятнадцать секунд рубль сидел в ламинате прилавка как влитой, и никакие усилия отделить его не смогли. Мужики одобрительно покивали головами, и про рубль забыли. Бытовал слух, (не знаю, насколько верный, может быть почерпнутый в детстве из известного фильма "Отроки во вселенной"), что клей на основе цианакрилата очень быстро теряет свои свойства, и вскоре рубль отвалится сам.

Она сначала Маришкой была. Это время совпало с пятерками в табеле, жвачками от влюбленных мальчиков, туго вплетенными в косички, и нервической опекой матери, внезапно решившей, что дочь-золотая-медалистка отлично подойдет к интерьеру в бежевых тонах. Благо, скоро развелась, одумалась, сменила обои и вернулась в природу, на подножные шашлыки с пивом, отстав от ребенка совершенно. Отставленный ребенок встрепенулся и начал мутировать. Реснички почернели и слиплись, пятерки оплыли в двойки, мальчики отвязались со своими инфантильными жвачками, а стали предлагать нормальные, вполне конкретные вещи, жить стало радостней, жить стало веселей. Впихнутая насильно в один ненапряжный ВУЗ, неисправимая оптимистка и там не опустила руки.

В общежитии жалкая кучка студенток ИНО оказалась зажата с двух сторон хорошо накаченным отделением спортфака и консерваторским крылом. Пока остальные первокурсницы прикидывали, как можно выжить в подобных условиях, Мара, полагавшая жизнь не целью, но процессом, уже вовсю жила, для начала, по-скромному – со вторым этажом консерваторского крыла.

Вначале был хаос. В хаосе было неприбрано, но уютно.
Но потом пришел реальный Пацан, и не понравился ему хаос.
И тогда упорядочил он хаос.
Скомкал, по стене размазал, бритвой пописал, сшил и пригладил.
И получилась прикольная кепочка.
И это было хорошо.
И дабы кепочка не была бессмысленной, сотворил он Коляна.
И Коляну стало хорошо.
Гы! – сказал Пацан.
А то! – принял мудрость Колян.
И стали - кроссачи белые и костюм спортивный.
И это было бы хорошо, если бы еще куртофан из кожи.
- Буровой совсем? – ласково спросил Пацан.
- А ты с какой целью интересуешься? – извинился Колян.