Фурманов озабоченно оглянулся.
- Петька, твою мать! Где тя носит?
Петька бежал к Фурманову, придерживая одной рукой папаху, а другой – шашку.
- Дык эта, ёпт. Там уже сборы начались! – стал оправдываться Петька.
- А я, по твоему, должен без коня теперь фигачить до реки?
- Дык, щаз приведём. Айн момент, как говорят чухонцы.
Петька убегал так же потешно, переваливаясь с ноги на ногу, а ножны били его по ляжке. Фурманов раскурил козью ножку и посмотрел на небо. Сине-свинцовые тучи обкладывали солнце. Лишь на горизонте белые облачка отливались тревожно-красным цветом.
- Эх, успеть бы до дождя, - вздохнул Фурманов. Петька уже скакал на своей сивой кобыле, придерживая за уздечку Цезаря, самого знатного жеребца отряда.

Дождь пошёл неожиданно. Урал грозными волнами разбивал скалистый берег. Коней успели закрыть в душном сарае. Чапай, сидя в домике возле обрыва, грустно теребил печённую картошку и о чём-то думал. На столе стояли почти допитый бутыль самогона, сало вялыми шкурками свисало с тарелки. За дверью раздался грохот и в комнату ввалился мокрые Фурманов и Петька.

- О. Явились…- недовольно буркнул Василий Иванович и макнул картошку в соль.

- Ты ж что это! Всё выбухал нас не дождавшись?! – вскипел Фурманов.
- Да пошли вы.. Засранцы, мля… Сколько вас ждать-то можно?
Петька обиженно глянул из-под папахи.
- А где Анку забыли, вашу мать? – стукнул по столу кулаком Чапай.
- Дык, это. Расквартировали её. В деревне где-то!
- А чего сюда не притащили?
Петька жалобно шмыгнул носом и промямлил:
- А толку-то? Всё уж выпили-то…
- Маалчать! – заорал Чапай. – Ты с кем, падла, разговариваешь? Забыл?

- Дык, не крепостное право-то! – заступился за Петьку Фурманов
- Штоаа? – Чапай с трудом поднялся на руках и исподлобья грозно глянул на них.
- Ну штож Вы опять нажрались как скотина… - укоризненно заметил Петька.
- А не тваё сабачье дело! Пшёл воон, скатина!
- У-у-у. Да он совсем уже до чёртиков напился, -шёпотом Петька проинформировал Фурманова.
- Уйдите, шоб я духу вашего тут не видел! Колчаковцы поганые!
- Успокойтесь, Василийваныч! Всё будет нормалёхенько.
- Да ты каво успокаиваешь, беляк?! – Чапай оторвал руки от стола и неуверенным шагом, вытаскивая шашку, двинулся на Петьку.
- Тикаем, а то порубит! – заорал Петька и выскочил во двор. За ним бежал Фурманов. Чапай грозно побежал за ними, размахивая шашкой.
- Скааты! – кричал Василий Иванович, вслед Петьке и Фурманову. – Парубаю в капусту!
- Давай через плетень, - испугано проверещал Петька и сиганул в соседний огород. Фурманов поскользнулся на раскисшем лошадином яблоке и упал в лужу. Чапай был близко.
- Зарубаю, контру недобитую! – занёс над Фурмановым шашку Василий Иванович.
- А-а-а-а, - Петька, выскочил из зарослей конопли и кинулся на Чапая. Он толкнул его в бок, Чапай на мокрой, глиняной дорожке не устоял и пытаясь удержать равновесие стукнул шашкой Петьку по голове. Папаха слетела и Петька, схватившись за голову, нагнулся. От толчка Чапая занесло, и по инерции пробежав шагов десять, он свалился с утёса в Урал.

- Ну что делать будем, Петька? – недоумённо спросил Фурманов.

- В результате нападения белогвардейцев героически погиб Чапаев. Он, раненый переплывал Урал, но вражеская пуля настигла его, - торжественно выступал Фурманов перед строем бойцов. – Его подвиг бессмертен! Каждый, слышите? Каждый будет знать о его подвиге!

© Писдобол