Московская экспансия в регионы (да-да, понаехали тут), выражающаяся в смене собственников на предприятиях; в приходе т.н. "инвесторов" и т.п., начала отливаться в явственно видимые результаты. Так вот - результаты эти не всегда те, которых собственникам хотелось. А зачастую -так и вообще прямо противоположные. Собственно, назрела пара наблюдений. Я, конечно, финансовые отчеты (в отличие от Пастернака) не читал, но все равно скажу.

Есть предприятие. Работает, никого не трогает. Капает какая-то копеечка. И тут на него приходят москвичи. Подтянутые, в дорогих костюмах, с ноутбуками и даже интернет за собой притягивают. Директор предприятия - в телогрейке и с двустволкой, постоянно возимой в жигулях-"копейке", медленно охреневает от того, как ему теперь предлагается работать. Но все же, скрипя зубами, начинает работать именно так - и предприятие тоже поворачивает на новые рельсы. Но (но!) эффективность предприятия внезапно снижается. Да что там снижается - она катастрофически падает! Потому что годами, десятилетиями выработанный - с учетом местных условий, а как же! - уклад, он ведь всяким там гарвардским, бостонским и прочим законам бизнеса не подчиняется! Вот, буквально, по пунктам:

- Телогрейка. Ну, или замызганная тельняшка, если летом. Непрезентабельно? Но директором он от этого быть не перестал. Зато в такой вот рванине он залезет куда угодно, и сам посмотрит - что там, и как. Ребята, карьер (в котором щебенку добывают) - это ж вам не московский офис; по дробильным агрегатам и по БЕЛАЗам в костюме от "Гуччи" здорово не полазишь. Скажете, директор не должен так вот? Это вы, опять же, у себя будете все по телефону и интернету разруливать - а у нас если все сам не увидел и не пощупал, то и производство встанет.

- Дивiсь, Джузэппэ, якiй я гарний механiзм слабав, - Карло удовлетворенно потирал руки.
Джузеппе внимательно осмотрел Буратино, неподвижно застывшего на верстаке. В целом робот сохранял очертания человеческой фигуры. Единственное, что резко бросалось в глаза – полуметровый заостренный нос.
- А чего ты оболочку из дерева сделал? – осторожно спросил Джузеппе.
- Так она же легче значительно, - серьезно ответил Карло. – Даже если из дюраля делать – мотор нужен мощнее, и аккумуляторы быстрее разряжаются. А в таком виде даже не потонет.
- Дык оно и не тонет, - хохотнул Джузеппе.
- Я тебе дам «оно» ! – возмутился Карло, - сам ты «оно»! В нем начинка стоит в десять раз больше, чем твой двухэтажный дом в Риме! Да один процессор можно не глядя на новый «Лексус» менять!
- Ладно, ладно, - поспешил замирить Джузеппе. – Где ж ты столько бабла взял?
- Дон Антонио субсидировал, - нахмурился Карло.
- Так это ты для дона Антонио собрал? – вскинул брови Джузеппе.
- Хрен ему, а не Буратино! – ощерился Карло. – Буратино мне как сын уже … Да и не слушается он никого, кроме меня … Так что не отдам …

Однажды на гастролях нашего оркестра в Италии один курящий контрабасист как-то не уследил и уронил незатушенную сигарету на диван в номере гостиницы. И обнаружил это только тогда, когда выгорел уже приличный кусок дивана. (Хорошо хоть, что обнаружил вообще!) Схватился он за голову, на дырку в диване глядючи, и думает, что же ему, горемычному, делать теперь. Диван ведь стоит немало, по самым скромным прикидкам на него все кровно заработанные на гастролях денежки и уйдут, хорошо, если еще и занимать не придется...
Однако время идет, и тут голова выдает гениальную идею. Контрабасист пулей летит за своим инструментом, по пути за пять евро покупает обычную пилу и возвращается с этим всем в номер. Быстро распилив диван на мелкие части, покидав эти части в чехол от контрабаса он в несколько ходок ликвидирует улики на ближайшем мусорнике. Охранник гостиницы ес-стно ничего не понял - ну ходит человек туда-сюда с инструментом, ничего странного, имеет право.