В центре было нагромождение кафешек, ресторанов, баров и прочего общепита. Владельцы с официантами, скучая и лениво покуривая, сидели на улице в ожидании клиентов. Петр Иванович уверенным шагом подошел и , не обращаясь ни к кому конкретно, поинтресовался:

- А что , граждане, где здесь можно пообедать?

Граждане сорвались со своих мест как ужаленные и, окружив Петра Ивановича, начали наперебой орать «К нам пожалуйте – у нас все есть!!».

- Прекратите этот балаган!! – строго осадил сферу общественного питания Петр Иванович. – Начнем сначала – как у кого с ценами? Сто – кто меньше?

- Девяносто, восемьдесят, шестьдесят три.. – тендер начался резво .

На цифре 50 около половины владельцев ресторанов обиженно выбыла из тендера. Остальные злорадно гыкали и продолжали занижать цены. На цифре 20 торг остановился.

- Ну?! – Петр Иванович оглядел оставшихся – Я жду. Кто меньше?

- Пятнадцать – выдавил человек в красной кепке.

- Макдональдс? – Петр Иванович был суров – Попрошу выйти из рядов соискателей. Ишь ты... У вас же пища... как ее... карцерная... панцирная... Канцерогенная – вот! Поэтому я попрошу вас – Вон!

Человек из Макдональса понуро отошел к неудачникам. В группе оставшихся захохотали лица какой-то южной национальности.

- Не рановато веселитесь, уважаемые? Что у вас?

- Шаурма, кебаб.. – начали перечислять уважаемые.

- Свободны. – скомандовал Петр Иванович. – Понаехали тут со своей шаурмой. Собачатиной торгуете.. Или еще каким мясом...

- Хорошее мясо!!! Мамой клянусь!! – закричал один из торговцев шаурмой.

- Раз мамой клянешься – останься – разрешил Петр Иванович..

- Не верь ему! – в один голос закричали остальные – Сирота он. Детдомовский.

С шаурмой тоже было покончено. Затем отбыли восвояси продавцы пирожков, тортов, рыбы на гриле и прочей разносортицы. Осталось человек семь, владеющих заведениями типа «Домашняя кухня». Они топтались на месте и с надеждой смотрели на Петра Ивановича.

- Что ж мне с вами делать-то? – начал оправдывать ожидания Петр Иванович – Те, кто посуду моет вручную, а не в посудомоечной машине, тоже свободны. И не врать мне – я проверю.

Еще трое под улюлюкание выбыли. Остальные волновались и заверяли Петра Ивановича, что за 20 они его раскормят на убой.

- Тэээкс... Я же не могу у всех четверых пообедать. Значит вопрос такой – А правда, что при Союзе жилось лучше?

- Правда. Я тогда заготовителем... – затараторил один из оставшихся.

- Свободен!! Кто по совку скучает, тот клиента не уважает – скаламбурил Петр Иванович – По-новому думать надо. По-рыночному. Правильно я говорю?

- Правильно. Демократия – вот извечная ценность!! Клиент всегда прав!! – заголосил еще один из оставшихся, преданно заглядывая Петру Ивановичу в глаза.

- Тоже свободен! – хитро прищурился Петр Иванович – Сильно тебя спрашивали про демократию? Я к тебе пообедать собирался, а не о политике поговорить. Демократов развелось – пообедать негде... Теперь вы двое... мгм... даже и не знаю... Кто первый по алфавиту? Твоя фамилия как?

- Арбузов.

-А твоя?

- Ящиков – расплакался второй. – На Я начинается.

- Ну, ты это... Извини, брат. Не твой сегодня день. Пойдем, что ли, Арбузов? Поедим арбузов. Хаха. Шучу. Мне три бутерброда с докторской и чашку чая. Не ем я в обед. Перекусываю только.
...
В больнице Петра Ивановича от острого отравления лечили две недели.