Это был самый нелепый из призраков, когда-либо встречавшихся на пути человека. Если после встречи обычного, страшного привидения, у человека случались крики ужаса и обильное поседение всего волосяного покрова, то после встречи с этим призраком человек еще долго хрюкал со смеху и покачивал головой, приговаривая «Ну и ну.. Бывает же такое...».

Особенно громко люди смеялись, когда узнавали, что призрака при жизни звали Феофаном. И вроде бы ничего смешного не было в имени этом, но люди и при жизни начинают смеяться над одноклассником с таким именем и всячески его травить. Особенно в деревне «Солено-Ваньково», где на протяжении многих сотен лет, всех младенцев мужского пола, по старинной традиции, называли Ваньками. Ну или Валентинами, в случае, если родители хотели выпендриться перед соседями и назвать как-то сына пооригинальнее. В этой деревне-то и имя Дмитрий или Степан считались невообразимо смешными. А уж стонущее привидение по имени Феофан, было вообще чем-то запредельным.

Смешнее этого старожилы считали всего только две вещи – когда у первого парторга во время районной партконференции лопнули сзади штаны и когда тетка Семеновна через забор соседский полезла, да юбкой за штакетину и зацепилась. До утра висела, между прочим. А под утро кто-то грамотный из студентов, мелом на заборе написал «Не срывать до полной половой зрелости».

Зато по длительности перформанса Феофану не было равных. Что парторг-то? Зашил штаны, посмущался лет пятнадцать и кончилось веселье. Что Семеновна? Обождала половой зрелости, сняли с забора и все. А Феофан в призраках ходил никак не меньше ста лет и был известной по области достопримечательностью. Да еще какой – со всех окрестных деревень крестьяне тянулись поржать над Феофаном. В райцентре прогорал уже который по счету держатель зала кривых зеркал. Владельцы бродячих цирков скидывались и платили местному попу, отцу Иоанну за изгнание Феофана. Понимали же шельмы, что пока Феофан воет в Солено-Ваньково, в их цирк, с побитым молью медведем и престарелой шпагоглотательницей, никто не пойдет. Отец Иоанн деньги принимал, гарантий никаких не давал и начинал готовиться к обряду. В деревне всегда загодя узнавали о том, что отец Иоанн готовится к обряду упокоения неугомонной души Феофановой. Со двора отца Иоанна слышалось громкое «Помоги мне, Господи, Владыко Вседержащий, не заржать хотя бы во время обряда» и громкий хохот бедного священослужителя. Вспоимнал небось потешное лицо Феофаново и вой потусторонний «Бойся Феофана!! Бойся!!». И картинка-то на первый взгляд ужасная вполне, да только Феофан ведь был самым нелепым привидением и выл страшное либо в стене наполовину застряв, либо лицо на задницу по растерянности сместив. В последний раз отец Иоанн почти дочитал молитву о упокоении души Феофановой, как тот появился пред светлы очи священника, лихо джигитуя на чьей-то козе. Подлетел подлец потусторонний к святому отцу, отсалютовал лихо и гаркнул:

- Призрак Феофан для вечного упокоения прибыл! – наподдал козе крепкого пенделя, несмотря на то, что являлся бесплотным духом, и продолжил:
- Опосля меня, вашсиятельство, из животного этого дьявола изгоните, а? Еже-ей нечистая в ней живет. Седло не приемлет!
Молодцеватый вид Феофана, недоумевающий вид козы и их обоюдное блеяние лишило отца Ионна всяческой возможности продолжать обряд. Поскольку много ли силы в обряде, если человек, проводящий его, ржет конским образом и по земле катается?

Особую радость местному населению доставляли приезжие. Бывало, заедет кто в деревню, обратится к местному с какой-нибудь невинной фразой типа «Воды бы испить, уважаемый» или «Куда ты прешь, каззел, не видишь машина едет?», как местный начинал хрюкать подозрительно и бормотать «Сейчас, сейчас». Глянь, а и Феофан тут – из облака материлизуется, строго на приезжих поглядит и начинает дурачится всяко:
- Сейчас я вас, зарразы, до смерти всех запугаю! Аоууу! Никшните, сволочи! Феофан здесь! Ща вы тут все бедными Йориками запоете!
Приезжие вроде и пугаться начинают – шутка ли призрак. Да еще и днем. Но Феофан тут же все портил и спотыкался о какую-нибудь кочку. Падал подлец мордой в лужу и орал, булькая:
- Никому не расходиться! Я даже мордой в земле страшен! Бойтесь эктоплазмы!
Тут уж никто не выдерживал и ржать начинал почище любого Буцефала.
На ржание Феофан обижался, из белесового тумана превращался в пурпурный от смущения и исчезал с неприличным звуком, от которого у смертных делались судороги и истерика повсеместная.

Но однажды, в деревне остановился какой-то красный джип с надписью «Необъяснимо, но факт», откуда выпрыгнул странный человек и забубнил в микрофон:
- Жители этой деревни непонаслышке знают о существовании духов и паранормальных явлений. Каждый день и каждую ночь ужасное привидение делает жизнь жителей этой деревни кошмаром. Призрак Феофана отравляет жизнь жителям этой деревни...
Феофан давно уже материализовался за спиной странного человека, но при виде его серьезной, лысой башки слова сказать не мог, а только хохотал беззвучно и пальцем тыкал в сторону телеведущего.
- Мы решили провести эксперимент! – зловеще продолжал молодой человек. – Как ни странно, наша аппаратура не подтверждает присутствия какой-то потусторонней силы. Но мы взяли с собой в экспедицию специалиста по паранормальным явлениям, известного в стране экстресенса - Григория Семеновича Бумца!

На звук своей фамилии из джипа выполз второй странный человек, одетый в белые шорты, алый плащ и золотую цепь. При виде экстрасенса Феофан еще сильнее затрясся в беззвучном хохоте и стал хвататься за живот. Экстрасенс деловито прошел сквозь Феофана и сказал в микрофон:
- Я чувствую в этом месте какую-то странную энергетику. Здесь наверняка существует что-то паранормальное!

На этих словах местное население полегло под заборы со смеху, а что-то паранормальное, наконец-то собралось с силами и отвесило пенделя экстрасенсу. Экстрасенс вздрогнул, побледнел и сказал:
- Это место разрушительно влияет на мое биополе! Я не могу здесь находится прямо. Мне прямо физически больно становится. Здесь, наверное, произошло какое-то ужасное преступление!
- Боже мой! – серьезно ахнул телеведущий. – Что же здесь произошло?!
- Дайте подумать! – заорал Феофан. – Да, да, да! Здесь произошло! В тыщадевятьсотпсятпятом году Ванька Сторополев облапил за филейные части Нюрку Степнову!
- Врешь, гад! - закричала Нюрка. – Мне тогда от силы десять лет было! Ну – пятнадцать! Ну никак не больше двадцати!
- Не мешайте, гражданочка. – строго сказал телеведущий. – Мы тут призрака ищем. А вы мешаете.
- Чего его искать-то, эту сволочь из тумана?! – закричал только что оцарапанный супругой Ванька Строполев. – Вон он стоит – треплется!
- А нет-нет-нет! – закричал Феофан. – И пострашней тут вещи происходили! Что там филей...
- Врешь, подлец потусторонний!!! – надрывно закричала Зинка Крепнева. – Не было ничего! Врешь!
- Не было, не было! – заорал Ванька Николышин. – Вранье!! Ни в шестьдесят пятом не было, ни в семьдесят четвертом! Поклёп!!
- Хахахахах!! – зловеще засмеялся Феофан. – Как же, как же... А вот если мы отойдем шагов на пятьдесят вооон к той поленнице – там вообще ужас творился в шестьдесят девятом!
- Люди добрые!! – закричали хором Ванька Стронин и Ванька Лопушнов. – Вранье же! Не было ничего! Не было!
- А говорят, надо упокоить кости покойного и дух тогда успокоится! – перекричал всех экстрасенс. – Если тут, конечно, есть дух какой-то! Я пока только всяких крикунов вижу! И энергетику чувствую! А вы мешаете! Эх вы, деревня! Для вас же стараемся! Попытаемся найти ваше привидение, останки его и все исправим! А вы мешаете!
- Где помер этот гад, а? – обвела всех взглядом, пунцовая от смущения и воспоминаний Зинка. – А то он тут еще бог знает чего наврет! Про семьдесят первый, например наврать может. Или про семьдесят первый, но уже не май, а сентябрь.
- Кто ж его знает-то? – развели руками сторожилы. – Отродясь в деревне не было Феофанов. Был бы – знали бы. А этот – непонятно откуда.
- Ах так?! От меня избавиться вздумали? – взъярился Феофан и отвесил телеведущему крепкого леща. – Гражданин ведущий! Имею доложить вам всю правду про подлецов из этой деревни!

Ведущий потер затылок и неприязненно посмотрел на экстрасенса.
- Наша программа провела исследования и выяснила, что призрак, не дающий жизни местному населению, вовсе никакой не Феофан. – серьезно сказал телеведущий.
- О как! – ахнули местные. – А кто ж это?
- Дяденька ведущий! – повалился в ноги Феофан. – Не погубите. Чего угодно ради заклинаю! Зачем этому сброду правда? Они ж подлецы ржут и передачу снимать мешают! Эхх... Что ж ты меня не слышишь-то, материалист поганый?!
- Тут очень сильная энергетика!! – закатил глаза экстрасенс. – У меня от нее аура прям квардратная становится и биополе невспаханным кажется!
- Не томи, родной! – закричали из толпы. – Кто ж это, если не Феофан?!
- Сволочи!! – заметался Феофан. – Курей у Стебелевых крал Ванька Семеновский! Каждый вечер шастал! А сам орал громче всех, что вора изловить надо! Зинка, кстати, не только в семьдесят первом...
- Мы выснили, что при жизни это был.. – сделал паузу ведущий..
- Мамочки! – негромко сказал Феофан...
- Кто?! – вырвалось в один голос у всех местных.

- Иван Топорылов. Именно он погиб в этой деревне при невыясненных обстоятельствах. – закончил телеведущий.
- Ванька-Забоданец! – ахнули местные и начали вспоминать:
- Серпом подрезался. В магометане хотел....
- На рогах коровы вешаться хотел...
- Амбар-то и рухни на него болезного!...
- И прямиком ему пониже спины! Рукояткой, ага!...
- А как везли к дохтуру с дровень-то и уронили...
- Глянь, а он там...
- Хахахах! Вот жеж дурак-то был!
- И главное – тверезый весь был...
- А дохтур ему – я вам щас дыхание... И перепутал...
- Хахахах! Так от чего ж он умер-то?
- Так ведь это... – и шепотом друг другу на ухо. И от шепота - этого мужское гоготание, бабский румянец и радостное удивление - «Да иди ты!!».

- Смейтесь! Сволочи! – закричал багровый как закат лже-Феофан. – Как тогда были сволочи, так и сейчас сволочи! Умер ведь человек! Умер! Что ж вы ржете-то?!
- Так ведь как умер! – гоготала деревня. – Вот же беспутный! И привидение такое же – бестолковое! Хахаха...
- Сволочи! Тогда я хоть сам помер, а сейчас вы меня убиваете. Что я вам сделал-то? – заплакал Феофан и вдруг полыхнул яркой вспышкой.
- Ишь ты! – удивились местные. – Сгорел совсем. Со стыда, наверное. Сгинул Феофан-то..
- В этом месте изменилась энергетика! – завыл экстрасенс. – Нету ничего больше!
- И не было ничего! – в сердцах бросил ведущий. – Жители – дураки какие-то. Все ржут и орут. А у нас передача страшная! А эти ржут! Поехали лучше про чудовище в парке рассказывать.Или про то, как тебя инопланетяне украли.
- Я не могу рассказывать как меня украли! – сказал экстрасенс, усаживаясь в машину. – У меня дар пропадет, если расскажу! Я перестану духов чувствовать!
- Не перестанешь. Я тебе так перестану потом – своих не узнаешь! – буркнул телеведущий и сел в джип. И уехали они дальше искать чего-то необъяснимого.
А местные по домам разошлись. Уныло так шли, молча. В глаза друг другу не смотрели почему-то. А Ваньке Семеновскому морду кто-то бил. Чтоб курей неповадно таскать было.

Фрумич