Молодой кроманьонец сидел на валуне невдалеке от пещеры и с тоской смотрел на восходящую луну. Из пещеры доносилось глухое ворчание самки, укладывающей детенышей спать. Кроманьонец покосился в ту сторону и тяжко вздохнул. Только что самка наотрез отказалась с ним спариваться. Это было уже в пятый раз.
Его неудачи на охоте, неловкость и неумелость вызывали все больше насмешек, и самка чувствовала, что он становится одним из самых низкоранговых в стае. Кроманьонец повозился на валуне, с тоской вспоминая, что его самка в последнее время явно уделяет больше внимания другому самцу - ловкому и сильному, обладателю самого басистого воя в стае. Еще большую тоску вызывали мысли о том, что завтра опять придется выслеживать добычу, устраивать засады, драться за лучшие куски, а в итоге оставаться с разбитой мордой и остатками костей с жалкими клочками мяса.
Больше всего на свете он любил подражать пению птиц. Это получалось у него действительно здорово, и именно этим своим умением две зимы назад он покорил свою самку. Теперь ей нужны были не песни, а еда для детенышей и теплые шкуры. Кроманьонец испустил очередной вздох, и глядя на наливающуюся кровью луну проскулил: "А э-а э ы-ы-а-о..!" (современный человек, будучи в подобном состоянии, использует фразу "как меня все заебало").

Кроманьонец сполз с камня и побрел к ручейку, протекавшему неподалеку. Несколько дней назад он набрел на заросли неизвестной ему, но очень сладкой ягоды, и, не желая делиться с другими, большую часть собранного спрятал между камнями у ручья. Сейчас он решил полакомиться ягодами, чтобы хоть как-то заглушить горечь от сознания своей никчемности. Отвалив камни, скрывавшие тайник, кроманьонец почувствовал незнакомый запах. Добравшись до ягод, он понял, что ягоды утратили свой первоначальный аромат и приобрели этот странный запах. Кроманьонец некоторое время постоял в нерешительности а потом все же решился попробовать изменившиеся ягоды. Первые несколько штук лопнули во рту, заполнив его кисло-сладким соком. Почмокав, кроманьонец решил, что это вполне съедобно и принялся уплетать ягоды горстями.

К тому времени, когда самка уложила детенышей спать и пошла наконец искать своего самца, тот был пьян в задницу. Забродившие ягоды произвели в его организме революцию, приведя его в блаженное состояние, подобного которому он никогда в жизни не испытывал. Обнаружив его через полчаса, самка долго недоумевала, почему он лежит без движения, пуская пузыри, в конце концов взвалила тело на плечи и оттащила в пещеру.
Через несколько дней направляющаяся на охоту стая столкнулась с удивительным зрелищем. На верхушке небольшой скалы над тропой стоял самый неудачливый член их стаи. Завидев своих соплеменников, он принялся издавать оскорбительные вопли, похлопывая себя по ляжкам. Затем он повернулся задом, нагнулся и наглядно продемонстрировал свое отношение к социуму. Потом опять повернулся передом и обильно помочился на своих собратьев. Ответом ему был рассерженный рев стаи и град камней, не нашедших, впрочем, своей мишени. Пьяный кроманьонец продолжал свои нелепые пляски на вершине скалы. Вожак досадливо плюнул и повел стаю на охоту. Им надо было добывать еду, а не тратить свое время на таких идиотов.
Тем же вечером первого на Земле алкоголика с треском вышибли из пещеры. Он был абсолютно счастлив.
Через несколько дней на него, валяющегося в луже собственной блевотины, набрел в джунглях саблезубый тигр. Хищник, который в другое время с удовольствием отведал бы свежего мяса, брезгливо обошел загаженного пьяницу.
Гиены оказались не так щепетильны и сожрали его в пять минут. Потом их еще долго мучала кислая отрыжка.

(с) cerf