После Нового Года я дико заболела, валялась дома с темепратурой 39. Последний раз у меня была такая темепратура лет в 12. В 12 лет такая темепратура переносится куда легче, чем в 30. В 30 можно просто дуба дать. Я тихо умирала и думала, что всё-таки хорошо быть взрослой, потому что:

НИКТО и НИКОГДА не заставит меня парить ноги.

-Немедленно положи нoги в таз. Полностью, я сказал!
-Папа, мне горячо, ты же кипяток льёшь из чайника.
-Ничего с тобой не будет, у тебя из носа течёт Ниагарский водопад.

НИКТО и НИКОГДА не заставит меня засовывать чеснок в нос.

-Бабушка, мне чеснок шиплет. Можно я его выну?
-Не вздумай. Ещё минимум 5 минут. Что я с тобой буду делать такой сопливой? И вообще, как ты умудрилась простудиться в июле? (Надо сказать, что простудиться в Эстонии в июле это как нефиг делать. Дождь и +15).

Кто помнит горчичники и горчичный пластырь? И как этот пластырь потом мама сдирает одним движением руки. Мама, мама, мне же больно, мама, там моя кожа осталась. Но маму это не волнует, потому что у вас кашель, который нужно срочно вылечить, чтобы в понедельник пойти в школу. А незабываемые банки? В Америке медсестёр учат, что если в госпиталь привезли русского ребёнка с красными круглыми следами на спине, то не нужно сразу звонить в полицию и стучать на родителей за child abuse; это называется поставить ребёнку банки, они как лучше хотели, а что у него ожоги на спине, так то издержки производства.

А ещё в дестве мне грели нос яицами. Нет, не то, что вы подумали, пошляки проклятые. Отваривались два яица и прикладывались к носу. Как-то раз во втором классе меня оставили одну дома по причине насморка и велеле греть нос яицами. Я честно выполняла заветы родителей, но где-то в середине дня позвонила маме на работу и говорью: "Мама, яица кончились". "Как кончились? У нас в холодильнике был десяток яиц!". "Ну вот, я их отваривала и грела ими нос", ответила я. "А потом что?", спросила встревоженна мама. "Ну как что? Потом я их нарезала мелко и съедала с майонезом". Мне не приходило в голову, что одно и то же яицо можно отварить несколько раз. Осознав, что ребёнок смолотил 10 яиц, мама быстро помчалась домой.

НИКТО и НИКОГДА не будет мне смазывать горло "Лиголем", или как он там пишется.

Когда мне было 4 года мы с папой отдыхали вдвоём в Пярну. Я умудрилась простыть, всё то же проклятое эстонское лето, у меня было красное горло, и врач велела смазывать его "Лиголем". Увидев, что папа уже достал баночку этой гадости и окунул туда мазок, я попыталась отвести занесённый надо мной домоклов мечь. Я стала к папе подлизываться, говорить как я его люблю, и как у меня уже ничего не болит, и горло совсем не красное. Папа был твёрд как скала. Тогда я стала от него убегать. Это было не самое мудрое решение. Папа поимал меня, посадил на пол, сажал мою голову между ног, раскрыл рот и влил туда полбанки этой гадости. У меня настолько жгло всё внутри, что я даже не заревела, хотя повод был весьма достойный. Горло на следующий день было белое, как бумага.

И наконец, НИКТО и НИКОГДА не заставит меня пить молоко с мёдом. И пенки эти сверху. Боже, какая гадость!

А простуда как всегда, если лечить, то за неделю проходит, а если нет, то за семь дней.

(с)