Пенсионерка Зинаида Константиновна вышла за хлебушком. Недалеко - просто вниз спуститься в гастроном. Вот только из "свежего" были булочки а-ля "Колобок", такие кругленькие, румяненькие, с посыпкой непонятно-белесого цвета типа "пережжённая мука сорта 3".
Поначалу ейный муж, Константин Арсентьевич, не очень-то и хотел хлеба, так - к супчику горбушку, но злобный кот Мурзик верещал как скаженный, требуя к Вискасу чего-то мучного. Потому сейчас старушка шлёпала без лифта с 24-го этажа вниз.

Через пол-часа она явилась. Запыхавшаяся, растроенная в лучших чуствах к супермаркету "Сусек" и кассирше, обсчитавшей её на 5 копеек. В сердцах она кинула уже ненавистный хлебушек на стол и пошла мыть руки. Просто мыть. Ей претила та грязь, которую она успела нахватать через деньги, поручни и ручки дверей.

Пока Арсентьич смотрел любимый сериал Константиновны "Исцеление красивой", а сама любительница "мыла" отмыливала руки, кот Мурзик успел залезть на стол и аккуратно свалить "Колобка" в тазик с опилками, где он перед этим успешно справил нужду из-за растройства своего кошачьего организма.

Бабка, вышедшая из совмещённого санузла, не очень сильно била Мурзика. Так, слегка шваброй. И ничего умней, чем выкинуть булочку из окна аффективная пенсионерка не придумала.
- Ну хоть вонять не будет, - поддержал её вошедший на кухню муж, попутно пытаясь пошутить про булочку из кала - "Калобок".
- Говнобок! - закричала на него Константиновна, тем самым пытаясь показать своё негативное отношение к чувству юмора деда.

А в это время, бомжующий профессор Зиновий Аяц просто проходил мимо. Мимо этой 25-этажки. И никого не трогал. И тут "Колобок" упал. На голову, вызвав её сотрясение. И Аяц просто упал в непродолжительный двухчасовой обморок.

Говнобок прокатился по грязному асфальту, оставляя за собой след Мурзикового кала. Попутно пачкаясь в пыли. Скатившись с тротуара, булочка вылетела на дорогу.

Водитель-инвалид Александр Волк тоже просто ехал, когда увидел катящийся шар.
- Сейчас выскочит школьник, - бдительно подумал он о будущих последствиях и задавленных игроках в мяч на проезжей части, резко взяв влево...

Таксист Михаил Евгеньевич Дведь был за рулём уже сутки, потому затормозить не успел. Затормозил только об "Запорожец" Волка. Александр даже не успел испугаться. Моча потекла сама собой. А Дведь несильно расшиб нос до крови, поломав им руль. И последовав примеру ранее упомянутого Аяца, тоже погрузился в обморок.

На ватных ногах, точнее на протезах, из Запорожца вылез Волк. Его и так не радужное настроение окрасилось в один цвет, цвет Мурзикового кала.

Инспектор Лис всё видел. И падающего об землю бомжа, и умелый маневр инвалида, и даже кровь на лобовухе такси. Только "говнобка" он не видел. Выйдя из припаркованого джипа типа "Уазик", инспектор направил свои стопы к месту происшествия, сочиняя на ходу обвинительную речь из 5 слов для инвалида.
- Нарушаем, гражданин, - начал речь Лис. - Как Вам нестыдно!
- Я это, того, а он, сюда, а этот, тут... - оправдывался Волк, показывая на булочку.
- Ишь ты, забава, лежит тут, пылиться, - изобразил на неартистичном лице удивление Лис.
Подняв булочку, он понюхал непонятный для него предмет.
- А ничего так пахнет. Как хлеб. Да и на вкус такой же, - ещё раз удивился инспектор, доедая Говнобка. - Так что, Вы говорите произошло?

© Magne, Писдобол.