Я тут недавно муху приручил. Что: «Фи!», а ты попробуй. Зверь хитрый, бесстрашный и молниеносный. Любого пенсионера с мухобойкой за полчаса доведёт до инфаркта. А я приручил. Лаской взял. Потом сквозь лупу внимательно рассмотрел – да это самец! Мух, значит. Назвал Егоркой.
Имя для сына было припасено, а сына пока нет. Зато есть мух. Пусть будет Егоркой, мне не жалко. Сдружились с ним сразу. Ужинаем вместе, телевизор смотрим, беседуем до утра. Я ему свою жизнь рассказал, он мне свою. Тоже у них там несладко, у насекомых-то. Питаться приходится чёрт знает чем, сами знаете. Залетишь к кому-нибудь на кухню, мол, поделитесь, чем бог послал, мне много не надо. Бьют, чем попало. Народ-то дикий. Вздохнет Егорка, я ему колбасы обезжиренной отщипну. Перекусит, дальше рассказывает. С личной жизнью тоже не лады. Мухи – вертихвостки ещё те. Попробуй на лету целоваться! А присядешь где в обнимку, опять же люди норовят прихлопнуть. Всё на нервах. Разволнуется Егорка, я ему молочка капну. Так и вечеряем.

А вдвоём хорошо. Как-никак общение. Старый телевизор продали, купили новый с большим экраном. Любит Егорка по экрану поползать. Щёлкну пультом – мух мой веселится на бразильском карнавале, нажму другую кнопку – защищает ворота сборной России по футболу. И наши пропускать стали меньше, и бразильянки бёдрами шустрее крутят.

Питаться мы лучше начали. На рынок – вдвоём. Покупаем от обратного. То, на что Егорка садится, не берём. В результате к столу всякий раз свежие продукты.
Сосед на днях поймал меня в подъезде, интересуется: «Я смотрю, у вас всегда муха на плече сидит. Это от пренебрежения к личной гигиене или мода такая пошла?». Гаркнули на него в два голоса. Чуть не обделался, хотя мужик здоровый. Но с гнильцой. Мы бы такого на рынке не купили.

Живём себе, поживаем. Один у Егорки недостаток – уж больно охоч до женского пола. В любом виде – что мухи, что собаки, что брюнетки, что блондинки. Ему без разницы. Крылья распушит, лапками на голове марафет наведёт, и давай кружить над избранницей. Напевает что-то, балагурит. Тьфу, смотреть противно, ну чисто кобель. На этой почве и поссорились.
Пригласил я секретаршу Машеньку с работы. Давно её имею в виду, но как-то не решался. Сидим, пьём шампанское. Говорим о высоком – о каблуках в частности и о моде в целом. Машенька хоть интеллектом не блещет и ржёт, как полковая лошадь, зато располагает грудью, которая перевешивает все слабые места. Егорка как этот бюст увидел, так мелкой дрожью пошёл. От нетерпения всякую душевную тонкость потерял. Взмыл в воздух и приземлился на Машенькиных возвышенностях. Лапает грудь через платье без зазрения совести. Я ему и так и этак намекаю, мол, пора бы и честь знать, и вообще, девушка, между прочим, моя. Егорка на все уговоры ноль внимания. Расчувствовался, к груди всем организмом приникает. Во мне ревность взыграла. Размахнулся от души (пять лет волейболом занимался) и вмазал что есть мочи! Но шустрый, гад! Егорка – в сторону, Машенька – за дверь. Крепко с ним тогда сцепились. Он мне палец прокусил, я ему лапу оторвал. Переживал потом, конечно. А где теперь Егорка – не знаю. Мухи могут долететь и до звёзд. Если их хорошо кормить.

© Сергей Тюнёв.