Автобус, следующий из Строгино в родное Щукино, болтало, трясло и подбрасывало на каждой кочке. Вместе с автобусом, как лягушку в футбольном мяче, трясло и подбрасывало несчастного Кососрака, который, судорожно вцепившись в поручни, являл собой воплощенное страдание.

Ровно три дня назад Мишаня получил зарплату и по дороге домой ненадолго заскочил к знакомому — поздравить с 23-м февраля. За три дня произошло очень много событий, которые не отложились у Миши в памяти, но отразились на его внешности. Во-первых, вместо стильных офисных брюк в модную белую полоску нижние конечности Кососрака были облачены в потертые треники, мешочком отвисающие на коленках и заднице. В сочетании с лакированными туфлями на босу ногу это изделие российской текстильной промышленности придавало нижней половине Кососрака непередаваемый словами шарм.

. . Впрочем, его верхняя половина выглядела не менее колоритно — тельняшка в разводах чего-то фиолетового, поверх которой щегольским узлом был повязан бордовый галстук, надетая поверх всего этого великолепия косуха, явно размера на 3-4 меньше, чем надо, а также неизвестно откуда взявшиеся на левой руке командирские часы с треснувшим циферблатом причиняли Мишане невыносимые страдания каждый раз, когда он случайно ловил свое отражение в стекле.

В голове у Мишани обрывками мелькали сцены братания с каким-то прапором (кажеццо, именно с ним в залог вечной дружбы он совершил обмен своего сотового на убитый хронометр, украшающий левую конечность), какие-то веселые продавщицы в ночном ларьке, которым Кососрак обещал «незабываемо впердолить и взять на полный пансион», какие-то молдаване, которым Миша пытался объяснить, как он глубоко понимает их национальную культуру и насколько ценит и уважает их труд. Молдаване, судя по всему, не оценили красоту душевных порывов Кососрака, отчего у него ужасающе распухла нижняя губа, заплыл фиолетовым правый глаз, а левое ухо напоминало своей формой и размерами некачественно слепленный сырник.

Хуже всего было то, что в той зоне полушарий мозга, где полагалось находиццо воспоминаниям о том, почему из одежды, в которой он ехал с работы, остались только туфли и галстук, а также пониманию того, куда делась вся зарплата, зияла черная пустота, не дающая и малейшей надежды вспомнить некоторые подробности прошедших трех дней… В карманах косухи Кососрак обнаружил полторы пачки «орбита», и полностью запихав их в обширную пасть, путем усиленной работы челюстями пытался отвлечься от мыслей о предстоящем разговоре с женой и размышлений о собственной никчемности.

Между тем, в автобус потихоньку набивался народ. Вокруг Кососрака образовалось пустое пространство, однако в остальной части салона народ тусовалсо достаточно плотно. На одном из сидений у окна сидела бабка, всем своим видом – начиная от аляповатой шляпки с пришпиленным к ней букетиком непонятных цветов и заканчивая сжатыми в нитку губами цвета брюха дохлой плотвы демонстрирующая паскудность своего характера, судя по всему являющуюся результатом хронического нидайоба в юности. Рядом с бабкой, ближе к проходу сидел ее внук — пухлое чмо лет 8-9, судя по всему унаследовавший от бабки худшие черты.

Бабка сквозь очки в толстой роговой оправе периодически обливала Кососрака холодной и практически осязаемой волной презрения, а внук всячески обезьянничал – то строил несчастному Мишане рожи, то начинал на весь автобус задавать бабке вопросы:
— Ба, а дядя олкаш?
— Да, внуча, дядя плохой, он олкоголег.
— Ба, а чего у него на попе такие штаны? Он обкакался?
Народ начинал пристально разглядывать Кососрака, а несчастный Мишаня вследствие общего тупняка не мог даже достойно ответить на инсинуации малолетнего гада.

Завалившаяся на очередной остановке толпа притиснула к сиденью, на котором сидели бабка с внуком, новую жертву — юного студента с букетиком гвоздик и лицом интеллигента в десятом поколении. Малолетний иплан, нутром почувствовавший, что такой человек никогда не скажет грубого слова, не говоря уже о подзатыльниках, мгновенно оценив потенциал светлого плаща студента и сопоставил его с количеством грязи на своих говнодавах, после чего начал усиленно болтать ногой, пытаясь как можно чаше задевать плащ своей жертвы. Несчастный студент попыталсо отдвинуться, но количество народа в салоне не позволяло это сделать. Тогда он попытался вежливо воззвать к совести маленького опездыла:
— Мальчик, извини, ты не мог бы…
— БААААА!!! – прервал его опездыл воплем на весь автобус, — ЧЕВО ДЯДЬКА НА МЕНЯ РУГАЕТСЯ!!!
— Маладой человек, — старая стерва уставилась из-под очков на студента как на какое-то зловредное насекомое, — Маладой человек! Немедленно, вы слышите, НЕМЕДЛЕННО отстаньте от ребенка, если не хотите неприятностей. У меня, между прочим, муж в прокуратуре работает.
Студент, слегка охуевший от натиска, попытался робко возразить:
— Но… мой плащ… не могли бы вы попросить своего внука не болтать ногами…

— Молодой человек, не учите меня воспитывать детей! Ребенок должен расти свободным, и я своему внуку ничего не запрещаю, — прогнав эту паибень мерзким скрипучим голосом, старая стервоза победоносно оглядела окружающих и зачем-то опять добавила:
— К вашему сведению, у меня муж – работник городской прокуратуры!!!

В это время автобус подъехал к конечной остановке, народ потянулся к выходу. Кососрак, проходя мимо старой стервы, которая при его приближении заранее демонстративно сморщила ебальнег в гримасе отвращения, извлек изо рта ком воняющего перегаром «орбита» размером с абрикос, и с размаху прилепил его бабке на лоб.
— Э.. ме.. — скандалистка, не привыкшая к такому обращению, растеряно хлопала глазами.

— Бабуля, — изрек Кососрак самым мерзким тоном, на который только был способен, одновременно отвешивая нехуйовый подзатыльник внуку-иплану, — Бабуля, меня родители тоже растили свободным и ничего не запрещали — видите, какая паибень выросла? Так что мой вам совет — не увлекайтесь!!!

Сказав это, Кососрак, в приливе вдохновения не заметивший ступеньки, на выходе из автобуса потерял равновесие и под одобрительное "бугага" пассажиров автобуса огромной тушей плашмя наебнулся в лужу, образовавшуюся возле остановки, громким и выразительным матюком подтвердив весомость своих слов…

©