Группа узбеков работала на сезонных работах в моем поселке. У парня одного – не то, чтобы нового русского, так – оборзевший средний класс. В перечень их задач входило выложить плиткой дорожку. Битой плиткой – на манер мозаики. Для этой работы они привлекли земляка – сгорбленного старичка, который принялся за работу медлительно, но очень прилежно – кусочки плитки ложились не просто гармонично, но даже с каким-то художественным решением. Старичку работа была в радость – он задерживался допоздна. И вот, в выходной, когда остальные работники уже ушли, к дому подъехал хозяин. Он приехал не один – из его иномарки выпорхнуло некое белокурое создание. Вместе они направились к дому. Старичок оторвался от работы и отошел в сторонку, надеясь в тайне, что хозяин оценит его работу. Как бы не так.
- Слышь, цунареф, че долго-то так?! – рявкнул, проходя мимо, молодой хозяин жизни. И, сочтя, что демонстрация власти была недостаточно убедительной для дамы, добавил: - Сложи-ка дрова в поленницу! А то уже неделю валяются!

- Хозяин, но я – каменщик... - с характерным тягучим акцентом попробовал возразить старичок.
- Слышь, цунареф, я тебе бабки плачу!!! Какой ты каменщик, если неделю копаешься – дорожку замостить не можешь?!! И, смачно сплюнув под ноги старику, парень увлек восхищенную барышню в дом... Старик перевел взгляд на груду дров, потом – на свою тропинку, потом – снова на дрова... Вздохнув, он принялся за работу.

Утром, весьма довольный собой хозяин вышел на крыльцо. Он сладко потянулся, одновременно зевая и... застыл в растопыренной позе с открытым ртом! Прямо посреди участка стояло НЕЧТО. Это был бурого цвета правильный КВАДРАТ два-на-два метра. Обалдевший парень сделал два шага вперед, и осознал, что перед ним – ПОЛЕННИЦА! Стоящая сама по себе, без единой опоры! Мало того – ее верхний край был идеально ровным – гладкие края поленьев были подогнаны заподлицо. Левая и правая стороны не были такими идеальными, но, тем не менее, также были очень ровными.

- Цу... Цунареф!!! Ты... Ты... - Хозяин быстрыми шагами направился к сидящему у стены сарая с опущенной головой старику. – Ты охренел?!!!
С этими словами он толкнул поленницу, намериваясь устранить сие новообразование... Не тут то было! Поленница даже не покачнулась! Парень замер и снова удивленно уставился на нее.
- Ты ее склеил, что ли? – то ли спросил, то ли просто подумал он вслух. Тут он увидел рядом с поленицей колоду, на которую, судя по всему, забирался старик, чтобы положить верхние ряды. Хозяин вскочил на нее и дернул полено из верхнего ряда... Полено легко снялось. С обратной (не гладкой) стороны оно оказалось увенчанным двумя выпирающими сучками. Парень посмотрел на то место, где оно лежало. Нижний ряд был уложен так, что его поленья образовывали две малюсенькие ниши, в которые эти самые сучки вставлялись, как штепсель в розетку...
Парень положил полено на место и перевел взгляд на старика.
- Ну ты... Ты даешь цу... Эй! – Парень спрыгнул с колоды и приблизился. – Ты... Вам плохо?
Старику не было плохо. Он умер. Уставшим, но довольным. Парень оплатил похороны. Плитки из тропинки и поленья из поленницы пронумеровали, сфотографировали и перенесли на кладбище. Там из них сделали собственно тропинку и ограду вокруг могильного камня. На этом камне высекли имя, годы жизни, и рельефную Звезду Героя Социалистического Труда, которую "цунареф", оказывается, получил в далеком 1955-ом. За "Байконур".