Дорский тридцатого декабря притащил щенка. Эрдельтерьер, так он сказал. Не навсегда - "просто это подарок для сестры, она давно хотела именно такого". У нее день рождения через три дня, совсем скоро.
- А до того придется ему побыть тут, больше девать его некуда, - виновато сказал Дорский и ушел в ночь.

Симпатичная маленькая псина, к сожалению, оказалась просто гиперактивной. Пока я пыталась нарядить елку, щенок постоянно норовил прыгнуть на нее или как минимум стащить относительно низко висящие шарики.

Пришлось запустить в него первой попавшейся под руку книгой. Щенок обиженно заскулил, и спрятался под диван.

Красная звезда в качестве украшения верхушки мне в очередной раз не особенно понравилась, но ничего другого все равно не было.

Спать не хотелось, хотя часы показывали уже час ночи. Я включила A-One и посмотрела штук двадцать почти ничем не отличающихся друг от друга клипов. Музыкальная терапия явно не помогла. Снотворного не было, зато имелся джин-тоник. Он с задачей справился вполне успешно.

Утром стало понятно, что ёлка, к сожалению, до праздника не дожила. Щенок, воспользовавшись моей временной отключкой, воплотил с беззащитным искусственным деревцем все свои самые грязные фантазии. Символ Нового года как будто провернули через мясорубку. Над звездой же собачатина надругалась с особым цинизмом. Видимо, в прошлой жизни щенок был ярым антисоветчиком.

Не сказать, чтобы я особенно расстроилась из-за гибели старой ёлки. У меня отсутствует всяческий трепет как перед Новым годом, так и перед его атрибутами. В детстве был, но тогда меня пару раз круто обломали родители, которые в праздники почему-то особенно любили скандалить и разбегаться, и толком Новый год я так и не полюбила. Правда, помню, лет в шесть почему-то жутко захотелось увидеть и послушать куранты и выступление Горби по телевизору. У меня был разработан нехитрый план: заснуть в семь вечера, а потом в полдвенадцатого проснуться. Я даже поставила будильник в электронной игре "Ну, погоди". Но предки своей руганью все мне испортили, даже пиликанья не услышала из-за них.

Собрав останки ёлки и украшений в несколько прозрачных пакетов, я выкинула их в мусоропровод. С соседом-алкашом, который стал тому невольным свидетелем, по-моему, приключился небольшой коллапс. Любитель огненной воды видимо решил, что Новый год уже случился, раз люди ёлки выкидывают, а он и не заметил, как это произошло. В мутных глазах его отразилась самая глубочайшая печаль, на какую только способен человек. Скажете штамп, а и пусть.
В офисе все уже были в приподнятом настроении прямо с самого утра. Я решила разобрать залежи на столе, поскольку они уже были совершенно неприличных размеров. А виновата во всем совесть нашей секретарши Танечки. Ей она "не позволяет" выкидывать многочисленные письма, а точнее просьбы о подаянии от всяческих религиозных фондов, которые пачками приходят в любую коммерческую организацию, в том числе и нашу.

Каждый раз, трогательно смущаясь, она кладет их мне на стол со словами о том, что "выкидывать рука не поднимается".
Как говорится, есть проблема - переложи на ближнего своего.
Такой подход ее совесть видимо вполне устраивает.
Я предпочитаю не длить лицемерие по цепочке и раз в месяц, когда уже пространство на столе полностью покрывается этими письмами, все-таки их выбрасываю. Так и сегодня. На этом, в принципе, дела закончились. Выпив пару бокалов шампанского с коллегами, я вернулась в квартиру.

Щенок тем временем вытащил из кладовки и почти полностью сожрал синюю резиновую пенку. Не знаю, чем его привлек этот невзрачный "коврик туриста", может из-за въевшегося запаса горелого мяса с прошлогодних шашлыков. Когда я пришла, его как раз начинало тошнить одним ковром на другой.

Дорский сидел в кресле и смотрел телек. Это было забавно.

Среди тех, кто мнит себя интеллектуалами сейчас модно устраивать культ из несмотрения телевизора.
Дорский как раз такой.
Всем и каждому он непременно сообщает, что никогда не смотрит "проклятый зомбоящик". Ни единой секунды.

Правда, иногда бывают казусы. Вот как сейчас.

- Ты же вроде у нас не смотришь ящик, - говорю.
- Да это я случайно включил.
- Очень интересно, как это возможно. Упал на него, что ли?
- Ну… Я просто хотел узнать правильное время. Здесь все часы идут не так, как надо. Как мы узнаем, что наступил Новый год, с такими отстойными часами? И кстати, куда делась ёлка?
- С ёлкой приключилась неприятность. Будущий подарок для твоей сестры ее раздербанил практически в пыль.
- Блин..
Дорский похоже реально огорчился.
- Ну и что за Новый год без ёлки?
- Да ладно. Подумаешь. Некоторые отмечают Новый год где-нибудь на Карибах. Там уж точно никаких ёлок.
- Ну ты сказанула. Так и я бы согласился. А тут ни Карибов, ни ёлки. Сплошные обломы.
- Теоретически ты еще можешь сходить купить какой-нибудь облезлый веник. Если так уж хочется.
- Да ну…
- Тогда забей. Подумаешь, ёлка.
- Давай вместе сходим?
- Ох ты Боже мой… Ну хорошо, пойдем. Через полчасика…
- Только на этот раз пусть будет настоящая.
- Хорошо-хорошо, можем даже сгонять по-быстренькому в лес и прямо срубить. По-настоящему.
Дорский в отношении елок оказался просто ортодоксальным перфекционистом.
Мы облазили весь город, ему не нравилось ничего. Конечно, у всех продавцов в основном были глубокие остатки предновогоднего «товара» и не сказать, что они были ослепительно хороши, но, надо же как - то уметь регулировать запросы.
В конце-концов когда время подпирало уже совсем, Дорский все-таки сделал выбор и ёлочная эпопея относительно удачно завершилась.
В лифте туда-сюда катался уже упомянутый выше сосед – алконавт. Он был естественно совершенно пьян, тем не менее пытался при этом говорить какие-то сложносочиненные речи, но я ничего из его слов не разобрала, а Дорский просто закрылся от него елкой.
Уже в квартире выяснилась небольшая деталь. У нас отсутствовали гирлянды и вообще любые елочные украшения, мы даже не вспомнили, что их тоже стоило бы купить. Идти за ними сейчас было уже точно поздно.
Дорский вздохнул, и сказал, что надо наряжать, чем есть.
Получилось, мягко говоря, очень странно. Такой вариант – «наряжать, чем есть», был бы хорош, если бы мы находились в каком-нибудь большом старинном доме с чердаком и множеством прочих интересных помещений, где разнообразного милого хлама хватит на двести подобных елок, но мы-то, как презрительно выражаются некоторые - «стрёмное поколение съемных квартир», не приучены особо копить залежи из ненужных вещей.
Для «украшения» был использован клубок серебристых проводов, с десяток старых дисков, видеокассета VHS с фильмом «Один дома» - из нее Дорский вытащил ленту, а также некоторое количество маленьких и средних компьютерных запчастей.
Щенок смотрел на диковато наряженную ёлку, как на инопланетянина, и не решался даже приблизиться к ней.
Меня разбирал смех пополам с ужасом.
- Такое ощущение, что у нас такая совсем последняя ёлка. Как будто дальше уже только конец света.
Дорский, тоже смеясь, открывал шампанское.
Даже по самым отсталым из наших часов, Новый год уже наступил.
За окном гремели салюты.