Поскольку из детского сада меня выгнали за нанесение увечий с помощью пластмассовой сабли, а никакой другой детсад не устраивал моих родителей — я был отправлен на воспитание к деду с бабушкой, где и прошли мои дошкольные годы.
Это было село - не село, а так — очень частный сектор пригорода районного центра в Кировоградской области.
Вообще, я был достаточно дефективный ребенок, поэтому меня все время ставили в угол.
Собственно говоря, это был никакой не «угол», а пространство между стеной и буфетом.
И вот я стою в углу, «отбываю наказание», деда — во дворе огородничает, бабушка, как и положено бабушке, что-то там вяжет.
— Бабушка, дай мне, пожалуйста, спицу.
— Зачем тебе в углу спица? — говорит бабушка.
— Я напишу на буфете, что деда — дурак.
Как видите, я был очень честным ребенком. И развитым — писать и читать стал в три с половиной года.
— Не выдумывай, — сказала бабушка.
Тогда это ненормальное чадо (то есть, я) тихонько выгрызло зубами на буфете заявленную надпись.

Между прочим этот буфет до сих пор существует. К сожалению, вещи часто переживают своих владельцев.
Но я отвлекся. История-то не об этом.

Так вот, соседями у нас были такие же пожилые супруги — Николай Александрович и Варвара Ивановна.
Более того, их сын с женой работали где-то в Якутии на комсомольской стройке, так что они тоже воспитывали внука Сашу. Причем моего возраста.
Николай Александрович был человек очень иронического склада и все время дразнил Сашу, цитируя Некрасовское «Плакала Саша, как лес вырубали».

Однажды, Николай Александрович лопатой убил в сарае крысу.
Это была совершенно незнакомая крыса, но Сашу почему-то очень потрясла ее кончина. Он полдня ее оплакивал. Просто невозможно было это слушать.

— Бедная моя крысочка! — прямо-таки побивался Саша. Честно говоря, я никогда в жизни не видел таких рыданий над покойником.
Потом мы сделали ей гробик и торжественно захоронили.
После поминок, Саша вытащил всех дедушкиных кроликов из клеток и утопил их в сортире. Кроликов было много.
Преступление обнаружилось во время визита Николая Александровича в вышеназванное строение. Потому что кролики не утонули, а ползали так сказать, по поверхности.
Тогда Николай Александрович обул рыбацкие бахилы, открыл потайную деревянную дверь и героически полез спасать многочисленную скотину.
Которая в этот же день благополучно и померла. Всем составом. А Николай Александрович еще неделю жил в летней кухне — в дом его не пустила брезгливая супруга.
Вечером Саша очень громко орал. Его-таки хорошенько выпороли.
На другой день я пошел в гости к Саше и нашел его на заднем дворе. Это была такая загородка с высоким забором, куда утром выпускали кур. Посреди загородки росло здоровенное абрикосовое дерево.
Саша был занят — он пытался подкатить тяжелую колоду, то есть куриную плаху к нижней ветке дерева. С ветки свисала веревочная петля.
На мой вопрос: а что тут происходит? — Саша спокойно ответил, что раз они такие гады, то он решил повеситься.
Сейчас мне все это кажется каким-то безумием. Тогда — почему-то не показалось.
И я стал помогать Саше. Все-таки, мы же были друзья! Вдвоем мы довольно легко передвинули колоду на нужное место и надежно закрепили веревку.
И тут появилась Варвара Ивановна. С палкой в руках. У некоторых людей есть такое понятие как «чуйка».
Она не кричала, не плакала и вообще молчала. Вместо этого она стала нас убивать. И это было реально страшно.
И убежать некуда, потому что забор очень высокий, а в проходе — Варвара Ивановна.
Таких люлей я потом получал в жизни раза три. Но там принимали участие молодые, здоровые люди, а это — пожилая женщина, ветеран войны.
Вот и рассказывай после этого детям о любви к братьям нашим меньшим.