Настало пятое число, а зарплату нам не дали. Денег, сказали в бухгалтерии, не перечислили. Мы поначалу даже не огорчились. Ну не дали сегодня - дадут завтра. Но и завтра не дали, а директор нашей конторы объявил: «Не ждите, зарплаты не будет раньше 10-го». И ведь не обманул – до 10-го мы своих кровных не получили. Как, впрочем, и после.
Скромно справив девятины по своему окладу-жалованью, народ задумался: как жить-то? Многие жалели о запасах, бездумно растранжиренных за два с лишним месяца непрерывных праздников, и с тоской вспоминали недоеденные холодцы и невостребованные салаты. Объемы выдаваемых друг другу кредитов резко снизились – больше десятки никому стрельнуть не удавалось. А обещание вернуть долг после получки уже воспринималось как издевательство.
Так в ожидании прошла еще одна неделя. Традиционные женские чаепития в секретариате, во время которых поедались горы тортов и пирожных, как-то сразу прекратились. Никита Владимирович из сметного отдела, который каждое утро приносил с собой трехсотграммовую фляжку коньяка и в течение рабочего дня потихоньку опустошал ее, перешел на маленькие «мерзавчики», а затем и вовсе записался в трезвенники. Вася Порфирьев из планового всерьез интересовался у сослуживцев, кто такие акриды, какова их пищевая ценность и долго ли можно протянуть, питаясь только ими.

Директор стал являться на работу затемно, чтобы незамеченным прокрасться в кабинет. В туалет, где по очереди дежурили оголодавшие сотрудники, он больше не ходил. Смельчакам, стучавшимся в его дверь, отвечал чужим голосом, что Петр Семенович здесь не живет.

Дальше терпеть было нельзя. Революционно настроенные массы, собравшись подальше от глаз начальства на чёрной лестнице, требовали немедленных, решительных действий. Предлагались разные варианты выступлений против произвола власти: написать в газету, записаться всей конторой в профсоюз, обратиться в Европейский суд по правам человека в Страсбурге. Саша Кулаков из технической библиотеки вызывался даже съездить туда, если мы соберем денег.

Наконец, Боря из экспедиции вспылил и заявил, что по новому трудовому законодательству он на работу ходить не обязан, и завтра его в конторе не увидят. Однако на следующий день он в 9.00 сидел за своим столом, впрочем, как и все, кто вчера бурно его поддерживал. И самое удивительное то, что контора продолжала работать. Обсуждались планы, верстались отчеты, шла активная переписка с выше- и нижестоящими организациями. А на совещании, которое провел начальник отдела кадров, много говорили о том, как наладить трудовую дисциплину и повысить производительность труда.
Вскоре кончилось мыло в туалете, через несколько дней – туалетная бумага, затем – писчая. И тут всех удивил компьютерщик Сеня: он принес из дома две пачки, которые когда-то уволок из родного учреждения. По мере истощения организмов стремительно рос дух патриотизма. Снова стала выходить стенная газета, в которой помещались лучшие квартальные отчеты сотрудников. Оля Зайцева из производственного вышла на работу в субботу, а кто-то заявил, что готов отказаться от отпуска.
Чудовищно похорошели женщины. Вынужденная диета явно пошла им на пользу. Теперь уже никто не говорил о шейпингах, фитнесах и саунах. Мало у кого оставались силы на все это баловство. Повысились и их трудовые показатели, так как прекратились за ненадобностью походы по магазинам и рынкам.
Поразительно, что коллеги умудрялись совмещать служебные обязанности с активной коммерческой деятельностью. Есть-то надо. Кто-то подрядился писать дипломы для детей новых русских. Таня Краузе стала разводить породистых котят. А Гоша Петров торговал виртуальными пиломатериалами через интернет, в чем немало преуспел.
По конторе между тем гуляли слухи. Передавали, что директор был у самого Путина, и тот обещал. Кто-то будто бы видел смеющегося главного бухгалтера, а это о чем-то говорит, может быть, даже о грядущей зарплате. А зам. начальника отдела капстроительства Петрович, ссылаясь на некоего чиновника из главка, пожелавшего остаться неизвестным, даже утверждал, что ее скоро не только выплатят, но и повысят, как минимум, вдвое.
Пятого числа нам объявили, что зарплаты не будет. Поскольку, как сказали в бухгалтерии, деньги не перечислили. Ну, ничего страшного! Не дали сегодня – дадут завтра.