— Заходите, заходите! Не стойте в дверях! — распахнул мужичонка дверь, услышав ковыряние в замке.
— Ты что, дурак? Это же грабители! — зашипела жена, цепляясь за рукав.
— Ну и что! Не люди что ли? На холоде и сквозняке стоять?
— Убьют и ограбят! — взвизгнула женщина. Воры ошеломленно стояли в подъезде с отмычками.
— Да кому мы нужны? У нас и брать-то нечего! Пусть зайдут, полюбуются, на холодильник наш «Юрюзань», телевизор «Горизонт»…
— Убьют, ограбят и изнасилуют! — не сдавалась жена. Кажется даже предвкушая.
— Гы-гы-гы, — залился в хохоте муж. — Тебя-то? Выдра очкастая! Твои сто кило сала? Мужики, у вас зеркало есть? — обратился он неожиданно к грабителям.
В ответ он услышал тихое:
— Нет…
— А жаль! А то у нас единственное разбилось. От ужаса, наверное.
— Ах так? Ну давай, заводи их. Заводи, если жить надоело, пусть все выносят! — завопила жена. — Ты мне всю жизнь испоганил, кобель! Алкаш! Что бы ты провалился, ублюдок. Денег не зарабатываешь, ничего не делаешь. Несчастье одно с тобой.
Из лифта вышел почтальон и внимательно оглядел номера квартир:
— Тринадцатая? — спросил он грабителей. Те кивнули. — Пупырышкин?

В 90-е, было дело, окучивала наша шарага информатизацией одну немелкую биржу в Москве. Среди всех наворотов, поставили мы им супер-экран на всю стену, на котором должны были бежать биржевые сводки. Экран реально состоял из четырех плоских мониторов каждый по 500 тыс. грина (это было в 90-е, повторяю. Сейчас то же самое в BestBuy-е идет за пару тысяч), подрубленных к четырем суперVGA машинкам.

Экран прожил всего 24 часа: один день и одну ночь. Днем состоялось торжественное открытие, с торжественной частью и фуршетом, с телевизионщиками из НТВ и приглашенными шишками (Стерлигов, Авен, Боровой). Знаменитости толкали перед камерами умные речи про то, как полезен для страны их нелегкий труд. На фоне ползущих по стенам разноцветных биржевых сводок со всех стран мира, это было непонятно, но внушительно.

На рыбалке я был два раза в жизни.

Первый раз в детстве. Какие-то взрослые дали мне в руки удочку, нацепили на крючок извивающегося от боли червяка и велели забрасывать. Я размахнулся и забросил. Очень скоро поплавок запрыгал.

- Вытаскивай, чего ждешь?! – закричали взрослые.

Я дернул удочку на себя, и вскоре в моей ладони билась маленькая рыбешка. Крюк выломал ей челюсть, а на самом острие был наколот вырванный глаз.

- С первым уловом! – поздравляли меня взрослые, - В первый раз, да? Ну, новичкам везет: не успел забросить, как она попалась! Молодец!

В то время, как теоретически и технически телевидение может быть реальностью, я не верю в его коммерческий и финансовый успех, развитие ТВ-технологий - даром потраченное время. - Ли ДиФорест, 1926

У радио нет будущего. - Лорд Кельвин, британский физик и математик

Хорошо информированные люди знают, что по проводам невозможно передавать голос. Даже если подобное станет возможным, практического применения такая технология не найдет. - Редакторская колонка в Boston Post, 1865

Брюшной отдел, легкие и мозг навсегда закрыты от вмешательства хирурга. - Сэр Джон Эрик Эриксон, хирург королевы Виктории, 1873

Теория Луи Пастера - это фикция, сплошная фикция. - Пьер Паше, профессор физиологии, Тулуза, 1872

Рентгеновские лучи - это вымысел. Лорд Кельвин, британский физик и математик, 1900

Бомжи - они бывают разные. Поэтому жалость к ним и сочувствие - явление неоднозначное.
Вот, к примеру, одна моя знакомая даже состоит в организации такой московской, члены которой этих самых бомжей и пьяниц на улицах подбирают, спасают от замерзания, моют и кормят, расспрашивают что да как, чем помочь. А ежели просто пьяный или больной - доставляют домой.
Дело полезное.
Есть мнение, что и правильное. Всякое у людей случается. "От сумы да от тюрьмы" - пословица для России актуальная всегда.
Но это одно. А вот когда человек начинает вдруг жалеть бомжей всех скопом, то тут иное.Потому что вот вам ситуация. Мужичок - в годах уже, безобидный и безответный. Женился на молодой такой стерве. Точнее, она его женила. Квартира потому что у него в Москве. Но была у него еще и взрослая дочь. Дочка жила своим домом, его навещала и все тихо-мирно. Мужичок работал потихоньку, до пенсии. И вдруг дочка умерла. Здоровье у нее было неважное. Под это дело следить за мужичком стало некому, и молодая жена его быстро из квартиры выписала. Помыкался он по вокзалам и скамейкам, попил горькую, потому как и документов где-то как-то лишился по безответности своей.

Господи, помоги мне пробыть в спиртной скромности и половом воздержании. Даруй мне силы взбалтывать, но не смешивать. Спешить, не перебирая. Закусывать наперед и в достатке от щедрот банкетных.

Дай сил душевных перед коллегами и начальством не осрамиться. В имидже моем удержаться. Разудальством моим не разойтися.

Яко агнец пусть буду смирны я. От обид годовых и суетных перечтения пусть воздержусь я. От выйти поговорить убоюся, яко праведник пусть.

Охрани от излияний полуночных перед учредителями. Запри язык мой в выражении директорам и присным мыслей моих. Не введи во искушение танцев откровенных, да и от плясок на столах праздничных.

Саша стоял на покатом, поросшем осокой берегу и смотрел на воду. Его отражение, чуть искаженное и колышущееся, плавало внизу, под ногами, разбиваясь о позеленевшие камни. Узкое, немного вытянутое лицо имело вид задумчивый и отстраненный.
Над темной гладью пруда кружили стрекозы. В буйном камыше на разные голоса заливалось лягушачье братство.
День клонился к закату. Далеко, на той стороне ставка, гнал свое толстобокое стадо верховой пастушок Игнатка. Пьяное майское солнце опускалось за березовые кроны, прощально багряня небеса. Пахло сырым болотцем и костром. По поверхности водоема разливались лужицы сусального золота.
Саша достал из кармана портков подтаявший пряник, прищурился на горизонт и с наслаждением лизнул липкую глазурь.
Сзади послышался шорох.
Володя подошел незаметно, тихо ступая по траве. Присел рядом, подмяв жирный лист лопуха. Опустил босые ступни в воду и тревожно посмотрел назад – не видит ли отдыхающая неподалеку мать?
Поежился, поднял глаза на брата.
- Студеная какая вода!

Иванываныча замучила одышка. Доктор посоветовал ему бороться с гипокинезией с помощью велосипеда. Иваныванычу идея очень понравилась. Как же, велосипед — это ж и красиво, и интересно, и полезно. И вот, в пятницу вечером, после напряжённого трудового дня новоиспечённый фанат велоспорта вошёл в магазин спорттоваров с непреклонным намерением купить себе велосипед и всё, что ещё к велосипеду полагается.
В магазине к Иваныванычу тут же подскочил шустрый молодой человек спортивного вида и прыщавой наружности лица. Вкрадчиво улыбаясь, продавец очень подробно рассказал восторженному клиенту об особенностях велосипедов и помог сделать осознанный выбор интвентаря. Так Иванываныч стал счастливым обладателем горного велосипеда MERIDA, бортового компьютера Sigma, шлема Bell, трусов и майки Diadora, кроссовок Nike, а также фляги, держателя фляги, защиты заднего механизма, щитков на колёса, заднего и переднего фонарей, клаксона, марок и производителей которых Иванываныч не запомнил. Отягощенный бременим приятных покупок Иванываныч подошёл к дому, вошёл в подъезд и нажал кнопку вызова лифта. Лифт ответил взывавшему к нему велосипедисту тягостным молчанием. Иванываныч ещё несколько раз безрезультатно понажимал на кнопку. Молчание лифта из тягостного превратилось сначала в обрекающее, а затем в насмешливое.