- Ржавая рухлядь! Банка консервная! - Витек выскочил из машины, влепил ей тяжелую пощечину разболтавшейся дверцей и изо всех сил пнул свой <Паджеро> в переднее колесо, - Чтоб ты сдохла, сволочь!

Сдохнуть сволочь, конечно, уже не могла. Она перестала подавать признаки жизни еще десять минут назад, когда по дороге домой <Паджерик> вдруг зачихал, булькнул двигателем, дернулся и заглох. Витек повернул ключ в замке, но из-под капота не отозвался даже хриплый стартер. Еще минуту водитель крутил ключ и топтал педаль газа, потом нервы не выдержали, и транспортное средство получило удар дверью и пинок в колесо.

- Говорили же мне: бери нашу! Нет, блин, сэкономить захотел. Сэкономил! - и безмолвный <Паджеро> получил еще один удар, на этот раз ладонью по капоту.

Витек открыл пасть машины и сунул в нее голову. Грязный двигатель японца хранил следы многочисленных ремонтов и замен. Витек и не помнил уже, что из деталей здесь родное, а что он ставил сам или с помощью соседа Михалыча.
Ремень генератора - наверное, пятый или шестой. Топливный шланг закреплен проволочными хомутиками. Аккумулятор давно пора выбросить - еле дышит.
Японские свечи - устал покупать, менять приходится чуть не раз в месяц, а наши, нормальные, сюда не подходят. И все это - только на поверхности. В глубине двигателя не было, пожалуй, ничего такого, к чему не прикоснулась бы рука умелого Михалыча. Расточить, подогнать, приклепать, поменять и еще раз поменять. А что вы хотите? Шесть лет машине. Для японца это - предел. Дальше - как на мине: может, помрет, а может, еще немного протянет.

Вот реальный дневник-отчет о прохождении производственной практики одного двадцатилетнего практиканта в одном Воронежском чушке. Детина здоровый, как Валуев, занимался таки очень серьезными вещами)

Дневник.

7-е Октября.

• Наблюдал за ремонтом лазерного принтера.
• Сортировал комп. принадлежности.
• Помогал в 46-ом кабинете.
• Наблюдал за ремонтом и чисткой манипулятора мышь.

8-ое Октября.

• Нёс оборудование для прокладки сети в 55 кабинет, но там не оказалось лестницы и пришлось нести всё назад.
• Чуть-чуть понаблюдал как надо заправлять тонером лазерный принтер.
• Отнёс скотч в 40-ой кабинет и немножко там помог.

Я в несчастную любовь вообще не верю. Ну, это когда там «она любит его, а он не любит её» или «он любит её, а она любит другого» Любовь по-моему чувство сугубо взаимное. Все остальное диагноз.

Вот так у меня с маленькими собачками. Маленьких собачек я не люблю. Они мне платят тем же. Ну, или наоборот. Вот сегодня прям живая иллюстрация к последней байке. Пошли с парнем за водой на родник. Выскакивает из подворотни такое ушастое недоразумение. И сразу бросается. С ничем неприкрытым и главное необоснованным намерением цапнуть как раз за то место, про которое я писал. Вопрос. Вот оно зачем выскакивало, а? У неё к этому тротуару какие-то территориальные фантазии? Мало ли у кого какие фантазии. У Грузии фантазии, у Молдавии фантазии, у Японии фантазии, у Китая фантазии. Теперь что, каждый будет выскакивать и за пятку кусать? Есть забор – сиди за забором и тявкай в своё удовольствие. Тут-то чего?

У каждого владельца авто когда-то наступает тот момент, когда в автомобиле умирает аккумулятор. Но стоимость нового не способствует вере в то, что эта несправедливость случилась именно с ним. Смириться с неизбежностью получается только после того, как найдешь у соседа зарядное устройство, десяток раз потаскаешь его домой заряжаться (16 килограмм), дольешь туда какие-то жидкости по советам друзей и вдоволь поуговариваешь его поработать еще немного посредством нежного поглаживания и ударов ноги.

Так бывало и со мной уже неоднократно, но один случай был особенный. Аккумулятор умирал долго, каждый раз, когда я порывался его выкинуть, наступало потепление и он неожиданно справлялся с работой. Как только заканчивались деньги, климат портился и приходилось его таскать домой заряжаться. Парковался я только там где, при случае, можно было машину зацепить тросом или растолкать. За зиму мы с аккумулятором уже сроднились и мне действительно было его жаль, но после получения крупной суммы денег, во избежание пропития полностью, я приобрел новый. А старый выкинул.

- Здравствуйте! Разрешите?
- Да-да, пожалуйста, проходите. Итак, я психолог отдела кадров, меня зовут Ольга Николаевна. Сейчас мы с вами проведем небольшое собеседование, по результатам которого будет принято решение о приеме вас к нам на работу.
- Чо? А, понял.
- Да хули ты понял мудило? Только и слышишь от вас всех – «Я поооонял». Да нихуя ты не понял! Щас будешь тут тупить по три полчаса над каждым вопросом, откуда только такие долбаебы берутся!
- А-а-а-а…. Не понял…
- Ну вот блять! Он не понял! Лупень сельский бля!
- А чо это вы на меня кричите?
- Извините, вырвалось. Продолжим. Вот ваши результаты определения уровня интеллекта.
- А?
- Ну епта, айкью блять! Что с результатом? Ну, все ясно – семьдесят один…
- А что это значит?
- Это значит, что у тебя через зрачок видно заднюю стенку черепа!

Купил котенка домой. Назвал Секас. А у меня дочурка маленькая - говорить толком не умеет, но как скажет-так скажет!

Ситуация 1.
Автобус. Полно народу, дочь на коленях - скучает. Молчала, молчала, потом вздыхает и громко так "как зе я по секасу соскусилась"
Косые взгляды всю дорогу...

Ситуация 2.
Захожу домой - мимо пролетает кот, в чем-то измазаный. За ним бежит жена, пытаясь поймать, а за ней дитё с криками на весь подьезд "грязный секас! грязный секас"

Корр.: - Здравствуйте, Марина Устиновна! Разрешите сразу вопрос - Вы написали около 5250 книг. Как Вам это удалось?
П.: - Я написала больше, пока не всё опубликовано. К примеру, до сих пор ждут своей очереди мои сочинения за 3 и 4 классы. Никак у меня до них не доходят руки, ведь только в прошлом году я сочинила 365 повестей и романов, которые помогают людям выжить. В этом году у меня такой же график. Вчера вот закончила очень интересный иронический детектив, хотя больше мне нравится роман за понедельник.
Корр.: - Почему детектив иронический?
П.: - Я там на 265 странице иронизирую. Ирония помогает людям выжить.
Корр.: - Скажите, где и как Вы черпаете вдохновение, находите сюжеты для своих книг?
П.: - Нигде и никак. Встаю, как и Лев Толстой, в одиннадцать утра и уже в двенадцать я за письменным столом. Лев Толстой, правда, вставал в четыре, но сути это не меняет, результат-то у нас одинаковый. Хотя вот в субботу писала роман, чуть проспала и завязка немного не удалась, да и финал смазала – торопилась на деловую встречу. Пришлось вставить финал из романа от 8 октября, а завязку из повести за 19 мая и ничего – книжка продалась, отзывы очень хорошие. Кому-то, может, она помогла выжить.
Корр.: - У Вас очень сочные, поэтичные описания. Например, повесть за позапрошлый вторник: «Борис Львович опоздал. Он был одет в костюм, впрочем, как и всегда». Прекрасный роман за среду, 4 июля: «Когда Нюсе исполнилось семнадцать лет, мама подарила ей вязаный жакет, впрочем, как и всегда». Позавчерашняя повесть: «Шёл дождь, впрочем, как и всегда». Откуда такой стиль?

Итак, мы с вами находимся на вашей кухне. Именно на вашей. Ну согласитесь, что представлять чужую кухню для "разбора полетов" вашей семейной жизни нелепо. Вы совершенно тихо и с абсолютно мирными намерениями присаживаетесь к кухонному столику, наливаете чашку ароматного кофе и раскладываете на столе толстый журнал. Надо при этом отметить, что дети уже спят, неотложные дела по дому не отложены и можно отдохнуть от дневных забот. На кухне появляется супруга, в ласковой улыбке раскрывает свои перламутровые губки и..... Дальше каждый из вас может вложить в эти уста свой текст. Но смысл от этого не изменится. Единственное, в чем вас не обвиняют, так это в разрушении второго храма. И то, только потому, что не пришлось к слову.

Вы молча и внимательно выслушиваете этот поток сознания. Молча не потому, что вам нечего ответить, но потому, что атака была совершенно неожиданной и, как вам кажется, невероятно несправедливой и беспочвенной. Движимый благородным порывом восстановить справедливость и попранное доброе имя примерного семьянина вы вступаете в бой и.. непременно его проигрываете. Чем невероятнее обвинения, чем бессмысленней предмет спора, тем меньше у вас шансов его выиграть. Вы обращаетесь к чистой логике, но дело в том, что вашей супруге логика не только не нужна, она мешает ей в своих умозаключениях.

Третье сентября. Понедельник. Сегодня третий день осени подходит к концу. Необыкновенно тёплые дни. Вечер. За высоким зарешёченным окном, где то там, чуть справа – луна. Её не видно, но она точно там. Её свет, проникая через небольшое окошко, освещает пустую стену, угол железной кровати с коваными шишками и край дубового стола. На столе чернильница, перо и несколько чистых листов бумаги. Писать нет ни сил, ни желания. Всё что она хотела сказать, она уже сказала. И с её слов всё записал лично товарищ Мальков. Три дня бесконечных допросов. Сколько можно? Скорее бы уже…

В коридоре за дверью послышались шаги, сначала совсем тихо, затем всё громче и громче,… восемь,… двенадцать, тринадцать,… ровно двадцать два. Наконец, шаги замерли под дверью. Открылось небольшое окошко, на уровне глаз. Кто-то из коридора вглядывался в полумрак камеры. Секунду спустя в замке лязгнул ключ, и скрипнули давно не смазываемые петли, массивной металлической двери.
-Каплан, на выход! – Услышала Фанни голос коменданта. Она послушно встала с табурета, накинула на плечи старенькое пальто, и опустив взгляд в каменный пол, проскользнула за приоткрытую дверь.
- Куда меня? Опять на допрос? – Спросила она, следуя между двумя вооруженными охранниками.
- Скоро узнаешь. – Раздался сзади недружелюбный голос коменданта Красной Крепости.

Было обычное субботнее утро. Часы показывали 9.00, поэтому на улицах города народа не наблюдалось. У обычного подъезда самого обычного дома в обычном московском дворике стоял человек. Звали его Алексей, и было ему двадцать пять. Стоял он неподвижно, лицо его было напряжено, а ноги обуты в лыжи. Всё бы хорошо, но на дворе стояло лето…
Даже если не считать лыжи на ногах и лыжные палки в руках, то всё равно Лёха выглядел очень странно: его могучую шею несколько раз обвивал длинный вязаный шарф, а на голове красовалась шапочка-петушок с незатейливой надписью «Лыжня России». Шея потела, башка чесалась… Радовало то, что хотя бы остальная одежда была вполне по сезону: футболка с буквами на груди («СССР») и шорты (без букв).

Дверь соседнего подъезда отворилась, и из неё вышел молодой человек – ровесник Лёхи. Да что там ровесник – друг детства по имени Максим. Он увидел Лёху, ничуть не удивился, достал сигарету, закурил и вальяжной походкой направился в сторону «лыжника». Не доходя несколько метров до Лёхи, Максим остановился и оценивающим, но несколько мутным взглядом окинул открывшуюся его взору композицию.
– Не едут? – спросил он.
Лёха не ответил. Он даже ухом не повёл, взгляд его был устремлён куда-то вдаль.
– Знаешь, – продолжил разговор Макс. – вспоминаются строки из одного…
– Сам ты ебанутый! – перебил его Лёха и снова уставился в горизонт.
– Как скажешь… Слушай, ты пока постой тут, а я за пивом метнусь. Тебе брать?